Вадим Леонидович Андреев - Стихотворения и поэмы в 2-х томах. Т. II

Страдания косноязычный голос?

Отзыва нет. Глухонемой пастух,

Я стадо растерял в полях и скалах,

И разве может расщепленный дух

Загнать домой Твоих овец усталых?

Меж двух равно бессмертных сил,

Наперекор любви и милосердью,

Зачем, Господь, Ты сердцу положил

Быть очевидцем той и этой тверди?

1933

Орфей («Лаванда и рыжий кустарник, и скалы…»)^[4]

А.И. Каффи

Лаванда и рыжий кустарник, и скалы,

И женственный ветер тебя провожали,

Когда ты спускался по краю обвала

На самое дно бесконечной печали.

Скелеты растерзанных бурею сосен

Врезались в лазурь и в закатное пламя,

И ночь, как в последнем бою знаменосец,

Держала развернутым звездное знамя.

Но ты узнавал эти скалы и щели,

И путь, совершенный тобою когда-то,

Дорогу к бесцельной, но явственной цели, —

Свершаемый ныне уже без возврата.

Когда испарился язвительный воздух

И запах сиянья в подводном эфире

Растаял, как утром воздушные звезды,

И ты отлучился от нашего мира, —

Тебя окружили незримые тени,

И ты протянул им прозрачные руки,

И лег отдохнуть на последней ступени,

На первой ступени огромной разлуки.

Ты слушал — но было бесцветным молчанье,

И свод над тобою и замкнут и тесен,

И вдруг, раздавив тишину мирозданья,

Пробился родник орфеических песен.

Но плоские скалы остались лежать,

Тебя не услышав, рассыпались тени,

И даром пытались сквозь мрак просиять,

Надеясь на отзыв, бесцельные пени.

Твой голос подземной душе невдомек,

Она разучилась цвести и молиться.

Звук тонет в эфире, как в море — песок,

Как в небе — взлетевшая ангелом — птица…

Звезда, обреченная жить на земле,

Увы, не забыла зарока сиянья —

Но вместо огня в рассудительной мгле

Проснулся коричневый дым умиранья.

Мы все, одержимые музыкой сфер,

Ночным бормотаньем ликующей лиры,

Беспомощны в мире расчетливых мер,

В бесцветном пространстве двухмерного мира.

Проходит за тенью прозрачная тень,

Проходит, не слыша звенящего света.

День кончился. Новый расправился день,

Но, глухонемой, он нам не дал ответа.

……………………………………………

«Туман всей грудью приналег…»

Туман всей грудью приналег.

Нас локоть облачный раздавит

И в холодеющий песок,

Как жемчуг в золото, оправит.

Тень раздвоится и исчезнет —

О, это ложе тишины!

И с каждым часом все любезней

Приветствуют — уснувших — сны.

Но вот поднимется туман,

Не вынесши земного зноя,

Облаковидный караван

Уйдет в пространство голубое,

И снова солнечная слава

Очаровательно чиста.

Вдруг мы заметим, что оправа

Желто-песочная — пуста.

«Немилосердна Божья тишина…»

Немилосердна Божья тишина,

Она безмолвьем отягощена.

Она томит, она смиряет нас

Глухим огнем и мраком цепких глаз.

Спеленуты высокой тишиной

И наготой ее и простотой,

Напрасно тянемся к святым дарам,

Напрасно силимся покинуть храм.

«Подумай, быть может, последнее в жизни…»

Подумай, быть может, последнее в жизни

Мгновенье цветет над тобой,

Быть может, ты скоро для новой отчизны

Оставишь свой остров земной.

Подумай, ведь все, что живет и сияет,

К чему ты душою привык,

Как дым, в небесах развеваясь, растает,

Уснет, как в пустыне родник.

Поверь мне, бессмертно слепое мгновенье, —

Умей же мгновеньем владеть,

Чтоб после достойно и без сожаленья

Насытясь земным, умереть.

1934

«Неплодородный и кремнистый кряж!..»

--">