Всеволод Валерианович Курдюмов - Прошлогодняя синева

Рыцаря, отравленного моими ласками.

Июль 1911

Молитвы Мадонне

2. «Усталый шелк стыдливой складкой…»

Усталый шелк стыдливой складкой

Закрыл нетленность бледных плеч.

Мои уста творят украдкой

Молитвы желтых тонких свеч.

Внемли молитве тонких свеч,

Вуали стелющему дыму.

На новый подвиг дай твой меч,

Высокий посох — пилигриму.

Венец терновый — пилигриму,

В нем кровь — рубин твоих корон.

Прославлю я, тобой хранимый,

Червленый шелк твоих знамен.

Целую шелк твоих знамен.

На мне печать твоей печали,

И мне открыт твой вечный трон,

Твои безгневные скрижали.

Март 1911

Продавец счастья

Е. Петровой

Худенький мальчик в рваной шапчонке,

Смерти улыбка, взгляд онемел —

Робко окликнул, кричит мне вдогонку:

«Счастья купите… с утра я не ел».

Милое счастье в измятом конверте,

Странно доступно: кто хочет — берет.

Худенький мальчик с улыбкою смерти

Счастье продаст и умрет.

Март 1911

«Чуть скрипнут двери в комнате соседней…»

Чуть скрипнут двери в комнате соседней,

И я замру, надеясь — ты придешь.

Во мне живут ночей минувших бредни,

Порочных снов ликующая ложь.

Я жду тебя в уснувший час вечерний,

Когда небес погасли янтари.

Я предпочту венцу любовных терний

Кровавый пурпур радостной зари.

Так мало слов сорвется с уст пьянящих,

Смеяся, льнут они к моим устам

И, жаля, жгут меня все чаще, чаще,

Влекя мечту к неведомым крестам.

Вчера я отвергал твои объятья,

Сегодня жду как новый дивный дар,

Читая в каждой беглой складке платья

Тревожный зов запретных новых чар.

Ведь мы одни в моей высокой башне,

И сердце хочет новых, жутких драм.

О, пусть в пыли, разбит кумир вчерашний,

И сердца пусть поруган вечный храм!

Июль 1910

Люцерн

Е. В. Тикстон

1. Вечера

Под молчаливые каштаны

Из душной комнаты скорей!

Спустилось кружево тумана

На ожерелье фонарей.

В глухую музыку отелей

Вплели узор колокола.

Передзакатно пожелтели

Озер уснувших зеркала.

Причудлив в ночи полнолуний

Теней темнеющих узор,

И все напевней, тихострунней

Ночные шепоты озер.

Июнь 1911

Вы мелькнули

Белой пеной, лаской платья

Смело схвачен стройный стан.

Вальс струит любви заклятья

И мгновенного объятья

Вечно сказочный обман.

Вы шуршали шелком трена,

В сердце сеяли раздор.

«Вы — сильфида, вы — сирена,

Сердце властно просит плена» —

Вам шептал, смеясь, танцор.

В губ презрительном разрезе

Схоронили вы ответ.

Вы мелькнули в полонезе,

Вы — мечта моей поэзии.

Я — влюбленный в вас поэт.

Как люблю я одурь встречи,

Недомолвки бальных фраз.

В сердце их навек отмечу…

Верьте — наизусть отвечу

Я все дни, что видел вас.

Март 1910

Солнце полуночи

Василию Петрову

Когда мне сказали: «Есть земли, где солнце восходит в полуночи» —

я хотел увидеть эти земли,

я оставил мои черные одежды инока,

и те, кто меня видели — говорили:

«Ты жених, идущий навстречу невесте»

(но невеста моя была солнце, что восходит в полуночи,

а этого они не знали).

И проходили и сменялись дни и месяцы,

и края одежд моих заалели от крови,

крови ног моих израненных, —

а я не видел земли, где солнце восходит в полуночи.

Усталый, уснувший у --">