Роберт Иванович Рождественский - Это время

каменный Вишну

за взлетом ракеты

спокойно следит.

А звезды

мерцают пустынно и просто.

Летят,

оставляя невидимый след…

И мне улыбается

странный

подросток.

Подросток

которому тысячи лет.

ПОЕЗДКА

Сильно древний

монастырь,

или церковь,

или замок —

это как магнит

для самых

непоседливых настыр…

Отметают возраженья,

с ходу

пресекают спор:

«Как?!

Серьезно?!

Неужели

не бывали

до сих пор?!..

Это дело поправимо!..»

Встали

около шести.

Речка — мимо,

роща — мимо,

море — мимо.

Мы —

в пути!..

Заунывный рев мотора.

Сумасшедший звон жары.

Задыхаясь —

в гору,

в гору

и — зажмурившись —

с горы!

Полдень

липкий, как конфета.

В сердце — боль,

в глазах — темно…

Сто восьмое

чудо

света —

наконец-то! —

вот оно!..

Камни

желтые от пыли,

в землю

вросшие на треть…

«В общем,

можно не смотреть,..

Главное,

что мы здесь

были!..»

"Гостиница на Рю-де-Сенн..."

Н.В. Богословскому

Гостиница на Рю-де-Сенн

была проста,

была удобна.

Мы жили здесь

почти как дома.

Как дома.

Только не совсем.

Отличье

состояло в том,—

(помимо остальных деталей),—

что этот

добродушный дом

располагался

в том квартале,

где каждый вечер

допоздна,

помехи

в сновиденьях

сея,

шло

непрерывное веселье —

безудержное,

как война!..

Сюда —

еще до темноты —

в объятья

переулков мглистых

величественные, как киты,

автобусы

везли туристов.

Здесь

был кураж и климат свой.

Напротив знаменитой церкви

перед кафе

на мостовой

шли

самозваные концерты!

Здесь выступал надменный мим,

одетый

грустно и немодно.

Изничтожал он бренный мир

открыто,

смело,

но безмолвно!..

Здесь,

как всегда навеселе,

грек

демонстрировал удава,

и ненакрашенная дама

играла

на простой пиле…

Здесь был факир — такой, как надо!

Усмешкой дьявольской

сочась,

кричал он:

«Господа!..

Сейчас

вас опалит

дыханье ада!..»

Отпрыгивала темнота!

Огонь

торжествовал шикарно.

И пламя

било

изо рта,

как из домашнего вулкана!

Факир стонал

в избытке чувств,

мерцал глазами с поволокой.

И от него

несло чуть-чуть

не адом,

а бензоколонкой…

А рядом,

около,

вокруг —

и без конца,

и без начала —

все двигалось!

текло!

звучало!

Все перемешивалось вдруг!..

И странною была земля,

где улицы —

теснее комнат…

Сверкал Париж —

веселый город!

Париж,

который «о-ля-ля!..».

Он пил и пел,

он жрал и ржал,

был

надрывающимся, ярким!

Он был

Парижем по заявкам.

Парижем —

не для парижан.

Он жил,

как будто все пропало!..

И месяц над рекой висел.

И лишь под утро

засыпала

гостиница на Рю-де-Сенн

НЛО

Чудеса теперь

обыденными стали,

Не фантастика,

не выдумка,

не бред,—

утверждают очевидцы,

что видали

Неопознанный Летающий Объект…

Он в рассветном небе

странный след оставил

в виде длинного прозрачного хвоста.

Повисел чуть-чуть над полем.

И —

растаял.

И, наверно, было это

неспроста…

Зависая над земною жизнью бренной,—

как в лесу

над муравейником склонясь,—

неопознанные

странники Вселенной

скрупулезно изучают нас…

Кто мы им?

Хочу узнать, пока не поздно.

Кто мы им?

Хочу узнать наверняка.

Чья-то тема

в диссертации межзвездной?

Чей-то опыт

по --">