Герман Гессе - Стихи художника

одаренного архитектора, соперничает нежной яркостью красок с пестрым изобилием окружающей растительности и необычными изгибами линий — с величественными альпийскими массивами. Рожденный в середине лета, Гессе с младенчества испытывал неутолимую страсть к жаре, югу, ярким краскам.

В напитанном пряными ароматами утонченно — суровом Тессине, Гессе переживает свое второе рождение. Заурядный литератор обречен. Рождается великий писатель. Прежние радости и несчастья, осознанные и неосознанные жертвы остались в дольнем мире, воспоминания о котором еще гнетут неофита, но больше не ограничивают его свободы.

Каждый день выходит он на прогулки по горам, долинам, озерным берегам. В заплечном мешке — записная книжка, альбом для эскизов, карандаши, акварельные краски. Начатые еще в 1917 г. осторожные живописные опыты выливаются небывалой зрелой экспрессионистской свободой жаркого тессинского лета 1919 года.

В рассказе «Последнее лето Клингзора» (1920) и в вышедших в том же году тиражом в тысячу экземпляров «Стихах художника» музыкa и ритмы слов, соединяясь с красками и линиями рисунков играют радостный изысканный концерт, в котором нет места унынию и фальши.

Поэт — художник творит легко, но искушенно. Хаос терпит пораженье, мир опять наполняется благоуханным порядком, и нет ничего случайного ни в линиях, ни в звуках.

Чужой сад вполне способен источать райские ароматы («Художник изображает сад»), изувеченное дерево доверчиво тянет к солнцу юные тонкие ветки («Подрезанный дуб»), и бисер вспыхивает всеми красками радуги под капризным солнечным лучиком («Идет гроза»). Ничего не упускает острый, неизменно удивленный взгляд. Взгляд ребенка. Взгляд мудреца. Взгляд посвященного.

МAГИЯ КРАСОК

Ритмы Божьего дыханья,

Поглощаясь небесами,

Щедрых красок полыханье

Разливают перед нами.

В столкновеньи тьмы и света

Хаос терпит пораженье,

Дух верховный шлет приметы

Вечной радуги рожденья.

В наши души проникая,

Свет искрится бесконечно,

И его, не узнавая,

Солнцем мы зовем беспечно.

MАGIE DER FARBEN

Gottes Atem hin und wider,

Himmel oben, Himmel unten,

Licht singt tausendfache Lieder,

Gott wird Welt im farbig Bunten.

Weiss zu Schwarz und Warm zum Kuehlen

Fuehlt sich immer neu gezogen,

Ewig aus chaotischem Wuehlen

Klaert sich neu der Regenbogen.

So durch unsre Seele wandelt

Tausendfalt in Qual und Wonne

Gottes Licht, erschafft und handelt,

Und wir preisen Ihn als Sonne.

ХУДОЖНИК ИЗОБРАЖАЕТ САД

До садоводства что за дело мне?

Садовник — чужеземец, видно, честный не вполне,

Я на него смотрю, но в этом  нет его заслуги,

Нам не понять друг друга.

Друзьями, братьями нам стоило бы быть,

Но, отчуждения не в силах победить,

Мы грустно — одиноки оттого,

Что годы обостряют естество.

До овощей мне тоже дела нет,

За них готов отсыпать я монет.

Но все ж меня пленяет этот сад,

Я с детским любопытством рад

Глядеть в его неразбериху. Дом

Зеленым быв, стал розовым потом,

Лиловость далей мне поет невинно,

Свод голубой блестит над блудным сыном.

Я принимаюсь рисовать все это,

Игру оттенков в бликах света

И дерево, чей детский лик

Смотреть в себя привык.

Для вас все это только смех,

Для вас, для всех,

Что буду я смотреть и рисовать,

Подбирать слова и рифмовать.

Для вас здесь только сад,

А для меня — привет из рая,

Что, как и вы, оставил я, играя.

Воспоминания назад к нему спешат

И потому волшебный сада аромат

Дороже мне садовников, денег, овощей

И прочих вещей.

DER MALER MALT EINE GAERTNEREI

Was geht die Gaertnerei mich an?

Der Gaertner ist ein fremder und vielleicht ein boeser Mann,

Ich weiss es nicht, ich will ihn nicht sehn,

Wir wuerden uns nicht verstehn.

Wir moegem Menschen und moegen Brueder sein,

Wir stehen doch allein,

Einer weit vom andern verirrt,

Jeder traurig, weil er aelter und einsamer wird.

Auch die Tomaten und Gemuese gehn mich nicht an,

Nur den Kriegsgewinnler, der sie bezahlen kann.

Und dennoch haelt mich die Gaertnerei gefangen,

Ich blicke --">