Юнна Петровна Мориц - И в чёрных списках мне светло

Юнна Мориц И в чёрных списках мне светло

Стихи и рисунки Поэтки из книги

«Не бывает напрасным прекрасное»,

ПРАВИЛА ПРИЛИЧИЯ

В приличном обществе, которое свободно?…

В приличном обществе бомбёжек и блокад,

Переворотов, упакованных в плакат

Свободы — разгромить кого угодно?

В приличном обществе, где гадит гегемон?

В приличном обществе законно зверских пыток?

В приличном обществе, где ужаса избыток —

Величья гегемонского гормон?

В приличном обществе, где неприлично быть

Россией?… В этом обществе отличном?…

Нет, лучше в обществе я буду неприличном,

Чтоб ваши правила приличия забыть!

ДЕВУШКА КРЫЛОВ

Ах, девушка Крылов, я обожаю слушать

Наивной чистоты твоих историй слог:

«Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать! —

Сказал — и в тёмный лес Ягнёнка уволок».

Ягнёнок виноват, что всеми движет голод,

Что всюду — тёмный лес, где волчий трибунал.

Ах, девушка Крылов, ты вечно свеж и молод,

Все новости — старей, чем твой оригинал.

Ягнёнок виноват, что вкус его прекрасен,

Что он не улетит, поскольку не пернат,

Что волк любого съест, кто с волком не согласен

И ходит без ружья, патронов и гранат.

Но вечно нет ружья у вкусного ягнёнка,

Ему запрещено оружие иметь.

Ах, девушка Крылов, ты чувствуешь так тонко

Прозрачной простоты коварную комедь:

«Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать! —

Сказал — и в тёмный лес Ягнёнка уволок».

Ах, девушка Крылов, твой мир нельзя разрушить, —

Он девственно правдив и сносит потолок.

ИМПЕРИЯ ВРЕМЁН УПАДКА

Империя времён упадка

Роскошна снегом и листвой,

Пьянят которые так сладко,

Как свет живой из тьмы живой.

Империя времён упадка

Небесной роскоши полна

По воле высшего порядка,

Где солнце, звёзды и луна.

— Скорей бы, евроазиатка,

Ты развалилась на куски,

Империя времён упадка! —

Вопят ей злые дураки.

— Империя времён упадка! —

Орут злорадники, дразня.

— Империя времён упадка,

Тебе — конец!.. А где резня?!.

Империя времён упадка

Всё это слышит, не забудь,

Уж лет, примерно, два десятка, —

Злорадной жути крестный путь!..

«На ковриках молились мусульмане…»

На ковриках молились мусульмане,

Их очередь текла на самолёт,

Текли народы в мраморном тумане,

Где гул и плиты, скользкие как лёд.

На ковриках молились мусульмане

В одеждах белых… Было мне видать —

Они, молясь, держали расстоянье,

Достаточное, чтоб не опоздать.

На ковриках молились мусульмане,

Я двигалась за этой белизной.

В глубоком историческом кармане

Был ужас их господства надо мной.

Но чьё господство, кроме Господа, над нами,

Где гул и плиты, скользкие как лёд?…

Господь един для всех, в его программе

Нет мусульман таких, чтоб гробить самолёт.

На ковриках молились мусульмане.

Со мной играло в небе их дитя,

В глубоком историческом кармане

С моей бумажной лодочкой летя.

«Тогда говорили на другом языке…»

Тогда говорили на другом языке,

Другими смыслами слов,

Интонации были другими в реке

Речи, больше узлов

Связи, способов передать

Сущности вещество,

И никому себя не предать,

И не предать никого.

Знали, что рифмы давно не в ходу

Там, где расцвёл прогресс,

Только у маленьких в детском саду

К рифмам есть интерес,

У меня он тоже, и до сих пор

В этот детский хожу я сад —

Сквозь огромный с помойками

Взрослый двор,

Где язык волосат.

Волосатым общаются там языком,

Волосатыми смыслами, числами,

Языка волосатый катают ком,

Хохоча анекдотами кислыми.

А я за ручку веду себя в детский сад

Речи, где на другом языке

Другими смыслами слов косят

Глаза листвы, отражённой в реке.

ВЗГЛЯД

--">