Евгений Александрович Евтушенко - Голубь в Сантьяго
Название: | Голубь в Сантьяго | |
Автор: | Евгений Александрович Евтушенко | |
Жанр: | Поэзия | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | неизвестно | |
Год издания: | - | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Голубь в Сантьяго"
Повесть в стихах "Голубь в Сантьяго" была написана автором в 1978 году, через шесть лет после его первой поездки в удивительную латиноамериканскую страну. В этой повести, в этой поэме, разумеется, присутствует политика - есть в ней и Альенде, и Пиночет. Есть и пронзительная гражданская лирика, столь свойственная Евтушенко, и все-таки, в первую очередь, - это повесть о любви, о молодости, о личной драме юной души. О самоубийстве. Поэту удалось так ярко, так убедительно, так беспощадно рассказать о переживаниях погибшего главного героя, что эта его книга реально удержала многих людей от последнего рокового шага. Евтушенко получал их письма и лично разговаривал с ними.
Читаем онлайн "Голубь в Сантьяго". [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (15) »
«Расстрелять легко. Но если хоть один, а невиновен? Мне кажется — еще ни я, ни вы не обладаем даром воскрешенья. Нельзя с чужою жизнью ошибаться, когда, ошибшись, воскресить нельзя». «Самоубийство! — закричал «левак», пропахший табаком и динамитом. Не будем убивать — убьют всех нас! Один процент ошибок допустим. Не делают в перчатках революций». «Как видите, на мне перчаток нет, но в чистоте я соблюдаю руки. Самоубийство — в легкости убийств. Самоубийцы — все тираны мира. Таким самоубийством я не кончу. Сомнительны и девяносто девять процентов справедливости, когда один процент преступного в них вкрался. На правильной дороге кровь невинных меняет направление дороги, и правильной она не сможет быть», спокойно отвечал ему на это в своей дешевой клетчатой рубашке, с лицом провинциала-фармацевта, уверенного в собственных лекарствах, товарищ президент, так непохожий на свой портрет в парадном фраке с лентой, с действительно правдивой только лентой, с той честной лентой, где ни капли крови, в которой его можно упрекнуть. Но «леваки» не слушали Альенде, романа «Бесы» тоже не читали. Левацкий доморощенный террор лицом социализма стал казаться, пугавшим обывателей лицом. Раскалывалось все.
В кинотеатры входили люди вежливо, едино, но стоило Альенде появиться в документальных кадрах на экране, как половина зала в полутьме свистела, выла, топала, визжала, а половина хлопала так сильно, что я бессилья признак ощутил. Включался свет, и сразу выключалась борьба, что разгорелась в полутьме. Все неясней при полном освещенье. Все в жизни там ясней, где все темней. Я видел митинг около дворца, где света было тоже многовато для выясненья точного — кто с кем. Свет создан был во мгле прожекторами и факелами, взмывшими в руках, но даже руки площади огромной не руки всех.
Есть руки про запас, готовые к предательствам, убийствам. Такие руки, если час не пробил, и кошелек могут гладить, и детей, и даже аплодируют вовсю своим грядущим жертвам простодушным, как будто выражают благодарность за то, что те дадут себя убить. Альенде был оратором неважным, лишенным артистичности обмана, в который так влюбляется толпа, когда она обманутой быть хочет. Обманывать Альенде не хотел ни площадь, ни страну: себя — пытался, когда он слишком часто говорил в той речи, неминуемо предсмертной, о верности чилийских генералов, стараясь эту верность им внушить. Они стояли за его спиной с мохнатыми руками — наготове и для аплодисментов и предательств. А площадь к небу факелы вздымала, их из газет сегодняшних скрутив, и вдруг увидел я в одной руке, подъятой ввысь во славу президента, его тихонько тлеющее фото с каемкой пепла черно-золотой, как в траурной сжимающейся рамке. Вот рамка сжалась, и лицо исчезло. Я вздрогнул — стало мне не по себе, хотя живой Альенде на трибуне еще стоял, но с отблеском тревожным тех факелов, начавшихся в очках… А после площадь сразу опустела, лишь в полутьме, сколоченная наспех, поскрипывала мертвая трибуна, лишь городские голуби блуждали по пеплу бывших факелов толпы, в него с опаской клювы опуская, как будто что-то в нем найти могли. Один из этих голубей, быть может, ко мне на помощь прилетел в Москву? Внутри большой истории Земли есть малые истории земные. Их столько, что историков не хватит. А жаль.
Самоубийственно все знать, но и незнанье как самоубийство, лишь худшее — трусливое оно. Жизнь без познанья — мертвая трибуна. Большая жизнь из жизней состоит. История есть связь историй жизней.
3
Наутро, после митинга, в мой номер мне снизу позвонили. Женский голос с испанским «ч» подчеркнутым спросил товаррища сеньтора Евтученко: --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (15) »
Книги схожие с «Голубь в Сантьяго» по жанру, серии, автору или названию:
Евгений Александрович Евтушенко - Счастья и расплаты (сборник) Жанр: Поэзия Год издания: 2012 Серия: Поэзия подарочная |
Ольга Фокина - Памятка Жанр: Поэзия Год издания: 1983 |
Другие книги автора «Евгений Евтушенко»:
Евгений Александрович Евтушенко - Нам нужно джентльменское соревнование идей об улучшении общества (интервью) Жанр: Поэзия |
Евгений Александрович Евтушенко - Ардабиола (сборник) Жанр: Советская проза Год издания: 2006 |
Борис Абрамович Слуцкий, Ричи Михайловна Достян, Владимир Иванович Одноралов и др. - Воспоминания о Николае Глазкове Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 1989 |
Евгений Александрович Евтушенко - Полное собрание стихотворений Жанр: Советская поэзия Серия: Моя большая книга |