Линадель (Линадель) - Война закончилась, львёнок.

Северус не знал, сколько времени он простоял так, но вдруг он услышал торопливые шаги и откуда-то издалека возглас:

— Гермиона! Слышишь меня? Стой, я сказал… — голос Рональда Уизли эхом прокатился по коридорам Хогвартса. Было слышно, что он уже изрядно выпил. Неужели эти детишки решили устроить скандал на празднике? Этого люди точно не забудут знаменитой паре.

Снейп навострил слух. Шаги приближались; ему показалось, что она уже почти бежит. До него донесся всхлип, и он, поддавшись порыву, выступил вперед, слегка отодвинул гобелен и, схватив пролетавшую мимо девушку, втянул ее в нишу. Не дав ей вскрикнуть, он зажал ее рот рукой и прижал к стене своим телом.

— Т-с-с… — прошептал он и, убрав руку, приложил к ее губам палец, не давая ей говорить.

Его глаза давно привыкли к темноте, и он видел, как она стояла и растеряно моргала, видимо пытаясь рассмотреть своего захватчика. По ее скорому судорожному вдоху он понял, что она узнала его. Ее губы слегка приоткрылись, и от него не укрылось это легкое движение. Он скользнул по ним взглядом. Они были таким мягкими и пухлыми на вид. И Северус не мог отвести от них взгляд. Кажется, сегодня он выпил лишнего.

Они стояли замерев, не разрывая зрительного контакта, пока Уизли прошел по коридору, безостановочно зовя Гермиону и угрожая ей какой-то мнимой расплатой. Когда его шаги стихли, Северус понял, что должен отпустить ее. Также он понял, что категорически не хочет этого. Он надеялся, что она сейчас оттолкнет его, спросит, что он себе позволяет, или просто пошутит, чтобы разрядить обстановку. Тогда можно будет представить, что ничего не было, что они не стояли, прижавшись друг к другу в тишине, которую нарушали только их частые вздохи. Можно было притвориться… Но она не отталкивала, только стояла, прерывисто дыша.

Северус скользнул кончиками пальцев по ее щеке, и она прижалась к его ладони, отвечая на эту ласку; его большой палец гладил ее губы, и он чуть не задохнулся, когда почувствовал прикосновение ее языка. Он поднял ее голову за подбородок и всмотрелся в ее лицо. Может, он пытался найти там что-то, что заставило бы отступить в этот момент. И кажется, не нашел.

Гермиона радовалась, что здесь темно: ее щеки просто горели адским пламенем. Так ей хотелось сейчас, чтобы он поцеловал ее. Когда она поняла, кто так беспардонно прижал ее к стене, испытала странное чувство. Удивление и… интерес. От этого голова кружилась и сердце предательски громко билось, стремясь выскочить из груди. Это был словно запретный плод, который ни в коем случае нельзя было пробовать. Но вдруг так захотелось. Ведь это так... странно и необычно.

Один раз…

— П-профессор, — голос ее дрожал и был слегка хриплым. Руки девушки скользнули по его плечам и обвили шею.

Это было выше его сил. С тихим стоном Северус подался вперед, касаясь губами ее раскрытых губ. Мужчина с настойчивой нежностью целовал ее, наслаждаясь пьянящим вкусом. Со стремительно нарастающей страстью он сильнее прижимал Гермиону к себе, а она судорожно цеплялась руками за плечи мужчины и выгибалась в его руках. Когда Снейп раздвинул языком ее дрожащие губы, по телу Гермионы пробежал ток, и она со стоном утонула в этих невероятных ощущениях. С неожиданной пылкостью Гермиона целовала его в ответ, и ее тело горело, словно в огне. Ноги стали ватными, и, если бы Северус не держал ее, она давно бы упала. Все тело била дрожь, когда он оторвался от нее и, восстанавливая дыхание, запрокинул голову. Гермиона так и стояла в его объятиях, прижавшись лбом к его груди. Она чувствовала его возбуждение и сейчас готова была отдать что угодно за продолжение.

— Мерлин, Грейнджер, вас что, раньше вообще не целовали? — хрипло спросил Снейп, убирая влажные волосы с ее шеи. Это было такое обычное и в то же время интимное движение, что в груди у Гермионы что-то мучительно затянулось.

— Теперь мне кажется, что нет, сэр, — ее голос звучал глухо, потому что она все еще утыкалась в его сюртук лицом. И ей было так уютно.

Он взял ее за плечи, слегка отстраняя, и заставил посмотреть на себя.