Николай Иванович Липницкий - Билет в один конец (СИ)

подручного, да горстка патронов, штук тридцать, древних, позеленевших и, уже, наверное, негодных. Да это и неважно. Калаш был, скорее, статусной вещью. Как раньше, давным-давно корона у королей. Об этом тоже рассказывал Профессор. Он даже рисовал им палкой на земле что-то круглое с зубцами поверху. Её на голову надевали. Да сказки, наверное. Из Калаша можно стрелять. А как можно стрелять из короны?

— Шуруп! — донеслось из соседней комнаты, — Сюда иди!

— Иду, — парень соскочил со стола и поплёлся к костру.

— Когда Пахан зовёт, быстрее копытами шевелить надо, — ощерился Корень, ближайший подручный вожака, обнимая свою подругу, костлявую и высокую Мариху.

— Ладно, Корень, не шуми, — Пахан подвинулся у костра и одним жестом отогнал Ручку, льнувшую к нему, освобождая место. — Садись, Шуруп. Дело у меня к тебе. Пойдёшь с Зубом. Задание ответственное и опасное. Ты парень шустрый, старательный. Такой помощник Зубу в самый раз будет. Себя хорошо проявишь, заслужишь своё место у костра. Мышку себе заберёшь. Я смотрю, ты к ней не ровно дышишь. Что скажешь?

— Когда идти?

— Завтра с утра и пойдёте. С рассветом.

— А куда идти надо?

— Ну, это, пока не твоего ума дело. Не дорос ещё до подробностей. Всё, иди, готовься.

Парень с сожалением поднялся от такого уютного и тёплого огня, пошёл в стылую соседнюю комнату и направился к своей лежанке на старой, разбухшей двери, уложенной на четыре кирпича. Там было всё его богатство, накопленное за годы жизни в племени. Мятая алюминиевая чашка, алюминиевая же ложка, выщербленная эмалированная кружка, пластиковая бутыль для воды, старый самострел, сделанный из автомобильной рессоры и доставшийся ему по наследству от наставника Штыря, погибшего от ядовитого шипа шипохвостой кошки, десять заточенных арматурин, выполнявших роль арбалетных болтов, ну и по мелочи кое-что из вещей, вот и все пожитки за десять лет. Это не Зуб, у которого сабля, нож, самострел, мотки драгоценной верёвки и проволоки, куча разных приспособ, назначение которых известно только профессиональным охотникам. Один бронежилет из лобных костей слепых псов, которые не пробивал ни один самострел, на мягком подбое из крысиной кожи чего стоил! Конечно, Зуб охотник, каких поискать. Ростом ненамного выше Шурупа, он был значительно шире в плечах, и вся фигура прямо дышала этакой мужской основательностью. Широкая густая борода, которую охотник расчёсывал пятернёй в минуты задумчивости. А вот с шевелюрой Зубу не повезло. Реденькие волосы с явной лысиной на темени. Зуб в отличии от остальных охотников племени был ещё и ходок, то есть по заданию вожака мог уходить на много кварталов в глубину враждебного города, мог отсутствовать несколько дней, но неизменно возвращался, прихватив для себя по пути ещё какую-нибудь добычу. Собираться-то времени много не надо. Ну, проверил тетиву самострела, подточил нож, нарезал от куска кожи новых шнурков на ботинки. Эх, где бы поновей обувку найти? На этой того и гляди подошва отвалится. А Профессор говорил, что когда-то любой человек мог пойти в специальное здание, которое называлось магазин и обменять какие-то бумажки, деньги, на новую одежду и обувь. Смешно. Обычную бумагу на такую драгоценность менять. Правда, бумажки были не простые. За них нужно было работать. Как-то непонятно люди до войны жили. Зачем менять на бумажки, когда можно поменять, например, на еду, или металл? Да мало ли чего нужно тому, кто шьёт и продаёт обувь? А с бумажками что делать? Нет, горят они, конечно, хорошо, и ими удобно разжигать костёр. Но, всё-таки, ценность такого приобретения невелика.

Мышка подошла к парню и положила на его запястье свою худенькую, тоненькую, как крысиная лапка, руку.

— Что, уходишь завтра? — этот тихий мелодичный голос Шуруп слушал бы бесконечно.

— Да.

— А куда?

— Не знаю. С Зубом иду.

— Не нравится мне это. Зуб — ходок хороший. Тем более одиночка. А тут тебя берёт. Как бы чего худого не задумал Пахан.

— Да не бойся. Нормально всё будет. Сама говоришь, что Зуб ходок хороший. Значит, куда попало, не полезет. Нет, точно всё нормально будет. Вот если бы с Хоботом, там точно мандражировать надо. Он без башни. И сам вляпается, и тебя подставит. А Зуб мужик серьёзный. Зато вернусь, место у костра заслужу. Пахан обещал. И ты со мной.

— Это было бы хорошо. Но что-то неспокойно мне.

Разобравшись с пожитками и увязав всё в компактный узел, --">