Дмитрий Корсак - Наше будущее

вырастить ложноножку по своему желанию, а их мягкие ткани расположены снаружи! Неожиданно, правда?

— И что они делают, эти странные существа? Как живут? Какой у них общественный строй? Чего достигла их наука? Культура? Есть ли у них литературные конкурсы?

— Откуда у них конкурсы! — пренебрежительно махнул псевдоподией подчиненный. — Примитив. Самый настоящий агрессивный примитив. Они только и могут, что полчищами нападать на наших доблестных воинов, которые их крошат в планктон.

— Жаль, очень жаль. Только я не понимаю, неужели обязательно надо кого-то крошить в планктон? Неужели им хочется жить в таком будущем?

Редактор-примо молча закатил зрительные органы наверх. Начальник изрядно утомил его своей архаичностью. Пора уже старперу освободить место. Выйти в тираж.

— А эти чего хотят? — длинная псевдоподия Издателя тронула третье множество и быстро втянулась обратно.

— Эти хотят самоопределиться. Половина пишет о том, как попала в тело ОНА, половина — ОН.

— И все?

— Нет. Самые прогрессивные мигрируют в другие миры.

— Вот! Наконец-то! — оживился Издатель. — И как там, в других мирах?

— Да все так же — красавицы, принцы, твари, немотивированное нарушение физических законов…

Старик сник, втянул в себя псевдоподии и задумался. Он размышлял о том, как изменился литературный конкурс. Ведь он его помнил совсем другим.

Давным-давно, когда Издателя еще не было на свете, конкурсанты писали об отважных путешественниках, открывающих неизвестные земли. Эти ножкописи дали толчок к исследованию планеты, на Доме больше не осталось белых пятен.

Когда Издатель был маленьким и еще не носил панцирь, победителем конкурса стала ножкопись о Великой Империи, в которой все счастливы. Жители Дома тогда в едином порыве сменили общественный строй, ликвидировали рабство и недоедание, с энтузиазмом принялись строить новый Дом. Он не помнил другого такого времени, когда каждый житель планеты чувствовал себя нужным и важным для Дома.

Позже, когда Издатель уже руководил отбором произведений, конкурсанты писали о том, как жители Дома полетят к другим звездам, заселят другие миры, встретят иных существ. Конечно, никуда они толком не полетели, смогли лишь запустить маленький спутник, исследовавший ближайшее к Дому пространство, но не это главное. Главное то, что было стремление к новому. Эти ножкописи дали огромный толчок к развитию технологий и науки — от астрофизики до философии.

А что сейчас? Сейчас «Наше будущее» осталось без великой Идеи. Но Издатель не был бы Издателем, если бы допустил такое. Он придвинул к себе бумагу, взял в ложноножку перо и принялся покрывать каракулями страницу за страницей. Он не был уверен, что из-под его пера выйдет достойное произведение, но и оставить Дом без будущего он тоже не мог.

Огонь давно погас, но Издатель не чувствовал холода — он творил.

* * *

Редакторы тяжело опустили мешок с конкурсными работами на землю и втянули рабочие ложноножки внутрь.

— А ведь неплохо мы по факту сработали, — сказал Редактор-примо, удовлетворенно оглядывая длинные штабеля мешков.

— А то! — откликнулся Редактор-секундо.

Редактор-примо вытянул из ближайшего мешка одну из ножкописей. Взвесил на вытянутой псевдоподии и удовлетворенно заметил:

— Тяжелая. Правильно мы их заставили взять бумагу повышенной плотности.

— Угу, — поддержал его коллега. — И размер каракули 12 когтей с полуторным интервалом.

— Можно было больше требовать, двойной. Никуда бы они не делить.

— Точно. И каракуль 14 когтей.

— Но и так неплохо получилось. На зиму нам хватит.

Размахнувшись, Редактор-примо отправил ножкопись в печь. Огонь охотно принял жертву, радостно ответив ярким пламенем. В норе сразу стало теплее.

— Как думаешь, у Издателя получится? — спросил Редактор-секундо, разворачиваясь боком к огню.

— Должно, — уверенно заявил Редактор-примо. — Не можем же мы остаться без будущего.

--">