Ned - Белый Карлик

— наигранно удивился толстяк, скосился на напарника. Дать бы ему в опухшую харю. Закон он представляет, мать его... Снова недобро звякнула цепь наручников, я понурился.

— Завтра на работу не попаду вовремя, будет из меня висяк.

— Что, начальник у тебя злой? — пухлый оскалил ряд неровных зубов, размеренно бил моим паспортом по краю стола.

— Аки пёс! — подхватил я с надеждой, но тут же напрягся. Пространство сзади меня зашевелилось, повеяло знакомым холодком. Это не предвещало ничего хорошего.

— И как же на работу пойдете в таком виде, Роман Валерьевич? Весь в ранах, ссадинах,— полицейские снова переглянулись, но Еремеев, так по-братски свистнувший мой перстень, в эту игру играл с неохотой. Все его внимание в телефоне, да и зачем напрягаться, когда карманы уже набиты. Он лениво теребил в руках дорогую игрушку. Хотя толстяку навряд ли досталось что-то ценное, в кошельке, кроме банковских карточек, уже не имелось наличных. Те деньги, что были у меня, когда приняли патрульные, так и остались в их машине.

— Мазь у меня есть дома волшебная... — почувствовав озноб, я невольно обернулся. Вслед за мной в белую стену с интересом уперлись и новые знакомые. Они не увидели ничего подозрительного, но меня поджимало время. Твердь пространства стремительно разрушалась. Не успев разделаться со мной в парке, Инферналы шли по следу проступившей крови.

— Мазь, говоришь? — толстый усмехнулся, наконец слез со стола, небрежно кинул мой паспорт в кучу личных вещей. — Ну а теперь без шуток. С кем дрались, Роман Валерьевич? Патрульные доложили, что кроме вас, никого больше не видели.

— С кем дрался? — я нервно сглотнул. Нет, вопрос не застал врасплох, чувство самосохранения подталкивало снова обернуться, но шевеление за спиной переросло в возню. Кто-то усердно корябал когтями с другой стороны, открывая портал в комнату дознания. Как жаль, что никто из доблестных полицейских этого не слышал и даже не ощущал ледяного вихря, что начинал обжигать кожу и закладывать уши.

— Да-да, с кем дрались? — лениво повторил сержант, усердно рассматривая ногти на руке. — Да и как-то странно дрались. На кулаках синяков нет, а вот на лице полно.

Он забыл упомянуть, что я трезв, как стеклышко, да еще и сижу пусть и в грязном и порванном, но все же деловом костюме. Официальная работа обязывала. В любом случае я не успел ответить этому Шерлоку Холмсу. Пространство за спиной щёлкнуло, и всё стихло. Мне бы порадоваться, да нечему. Необузданный животный страх сковал тело. На руках поднялись волоски, а по спине забегали мурашки. Существо приближалось справа, и в этот раз я ничего не мог с ним сделать. Руки, как назло, заведены за спину, а навыкам Гудини я не обучен. Полицейские отреагировали на легкий звон цепи наручников. Как ни старался унять дрожь в руках, не получалось. Тяжелый шаг у самого уха. Я рефлекторно прикрыл глаз, приготовился к удару.

— Эй, ты чего дрожишь-то, припадочный? — толстяк брезгливо поморщился.

Они не видели чудища, что встало рядом со мной. Почти под три метра ростом; ему пришлось согнуться, чтобы поместиться в крохотной полуподвальной комнатке. Пупырчатая кожа цвета запекшейся крови омерзительно блестела слизью, а исходящий запах вызывал стойкий рвотный позыв. Так пахла не смерть, а её жалкое подобие, возомнившее себя выше закона. Инфернал покинул свою территорию в полном одиночестве. Я с трудом заставил себя повернуть в его сторону голову. Глубоко посаженные глаза тускло мерцали багрянцем. Маленькая голова и непропорционально длинные конечности колыхались в воздухе, как занавески на сквозняке.

— Здрасти, — я нервно усмехнулся, неуверенно кивнув пришельцу из потустороннего мира.

— Так! — тут же отреагировал сержант. — Мы уже поздоровались. Давайте, Роман Валерьевич, от темы не уходите. С кем у вас была разборка в парке?

Я не мог общаться сразу с двумя недочеловеками. Сосредоточился на чудовище, ведь большую опасность сейчас представлял именно он. Напрягался всем телом, чтобы поднять природный барьер, выстроить хотя бы двухуровневую защиту. Я ждал, что тварь начнёт атаковать, но гигант медлил. Возможно, мне удалось поставить барьер, хотя уставшее тело уже не ощущало таких изменений. Или чувствовал, что на руке нет перстня и, по сути, я не представляю для него серьезную опасность. Единственное, что я знал наверняка, — убить меня просто так ублюдок не может.

— Ну и что дальше? — мы словно попали в --">