Пантелей - Сказка про попаданца

Пантелей Сказка про попаданца

Очнулся Савелий в состоянии сходным с тяжёлым похмельем, в ушах гул, в глазах двоится. Даже не двоится, а… Савелий попытался сосредоточить взгляд на сидящем неподалёку шамане. Но картинка никак не желала совмещаться. То казалось, что Эль Чоло по прежнему одетый в зелёный спортивный костюм сборной Боливии по футболу спокойно дремлет, то он же, но одетый уже как вождь каких-то папуасов, внимательно на него смотрит. Савелий перевёл взгляд в сторону главных ворот храма, и эта картинка двоилась. На одной было изображение знакомых развалин, на другой храм выглядел значительно сохранней.

— Слышь, шаман, похоже у меня крыша поехала.

Голос тоже неожиданно задублировался. Привычный, хотя и более хриплый чем обычно, дополнился звонким детским тембром. Савелий от неожиданности резко развернулся в сторону Эль Чоло и поморщился от прострелившей голову боли. Шаман по прежнему дремал, зато на параллельной картинке оживился "вождь папуасов".

— Не только крыша, Русо. Похоже, что у тебя с твоим вождём всё получилось и родился новый мир. Вот нас духи и наградили… — Эль Чоло ненадолго задумался, чуть помрачнел и добавил — Или наказали. Меня во всяком случае. Теперь ты уака, живущий в двух мирах.

Савелий хотел было спросить "А ты?", но внезапно понял, что шаман в зелёном костюме мёртв. Даже не понял, а скорее каким-то образом осознал, как будто файл раскрылся.

— И кто мы там? И когда это?

— Я верховный жрец храма Саксайуаман^[1], то есть Папа Римский империи Инков, а ты младший сын нынешнего Сапа Инки^[2] Уайна Капака — Инка Паульо.

Савелий выхватил, что "El papa de Roma" прозвучало чужеродно в певучей речи новой версии старого шамана, и опять осознал, что тот говорит на кечуа. "Интересно девки пляшут… Но если у товарища Сталина всё получилось^[3], то можно и потерпеть. Чоло сразу предупреждал, что это билет в один конец, значит произошедшее для меня точно награда. Не сбрендить бы только с этим раздвоением личности"

Видимо эти мысли явственно отпечатались на лице ребёнка, а Инка Паульо был именно ребёнком восьми с половиной лет, что верховный жрец без труда их прочитал.

— Как только вы встанете с алтаря, ваше сознание разделится. Здесь ты осознаешь себя Инка и всё вспомнишь, а там побыстрее проваливай из храма, из Боливии, и вообще забейся в какую-нибудь дыру. Никто не должен связать смерть шамана в ночь перед равноденствием в храме Каласасайа и тебя. Сознание ваше разделится, но связь сохранится, со временем вы станете довольно разными личностями. Можете даже поругаться, если доживёте. Бегом из храма! — Напоследок заорал одетый папуасом Эль Чоло.

Савелий пулей сорвался с каменной плиты одного из многочисленных алтарей. "Или это не алтари?" Почему-то подумалось ему на выходе из храма. Башка вдруг перестала раскалываться, восприятие видео и аудио вернулись в должный формат.

###

Март 1520 года

На "связь" малой вышел через сутки. Савелия и самого подрывало "стукнуться" и спросить как там дела, но он никак не мог решиться поговорить с самим собой, справедливо рассудив, что "молодой" первый не выдержит. Так и произошло.

— Привет.

— Привет.

Более идиотского начала было трудно себе представить, поэтому возникла неловкая пауза. К тому-же обоим воплощениям уака было необычно общаться таким образом. Голоса рождались прямо в голове.

— Слушай, пробей там, какой у нас тут сейчас год. Помнится мне, что Инки плохо кончили, хоть я сейчас и уверен, что мы огромная сила. Здешней памятью помню, что армию можно выставить аж триста тысяч лютых "дикарей", которые не пьют, не курят, не колятся, а высшей наградой по жизни считают в муках сдохнуть на поле боя во славу Сына Солнца. Не понимаю я теперь чего-то. Эти, ну местные, не то что мушкетов Писарро не испугаются, они на пушечную картечь радостно побегут. А непонятное пугает.

— Давай пробью. Какие исходные?

— Давай по местному папаше, он точно в интернетах засветился. Уайна Капак, сейчас ему сейчас сорок три, или сорок четыре, они тут дни рождения не празднуют, а год набегает у всех в день равноденствия. Мне здесь почти девять, а считается восемь.

— Уайна Капак, значит. Ух ты, ну и дикарь! Тяжело тебе там, в такой экзотике… Значит год 1519, или 1520. О, семь лет до начала гражданской войны. Слушай, валить тебе надо.

— Да я уж понял…

###

Проговорили они тем утром больше часа. В --">