Михаил Захарович Никонов-Смородин - Красная каторга: записки соловчанина
Название: | Красная каторга: записки соловчанина | |
Автор: | Михаил Захарович Никонов-Смородин | |
Жанр: | Антисоветская литература | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | Изд-во Н.Т.С.Н.П. | |
Год издания: | 1938 | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Красная каторга: записки соловчанина"
Никонов-Смородин, по происхождению русский крестьянин, работал землемером, землеустроителем в деревне. До революции занимался проведением в жизнь реформы Столыпина, после революции застал начало периода коллективизации. В 1918–1919 гг. был руководителем "вилочного восстания" крестьян в лесах Мензелинского уезда против утвердившейся там советской власти. В 1919 году перешел на нелегальное положение. В 1927 году был арестован ЧК и приговорен к расстрелу. Расстрел заменили позднее ссылкой на Соловки. Обо всем этом Никонов-Смородин замечательно пишет в предлагаемой книге. На седьмом году заключения ему удалось бежать с большим риском и опасностью для жизни. Перейдя нелегально финскую границу, Никонов-Смородин оказался на Западе. Ценнейшие материалы по истории 20 века.
Читаем онлайн "Красная каторга: записки соловчанина". [Страница - 3]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (162) »
Толпа — есть всегда толпа. В грязных делах она «дрянь», в великих сокровище. И хотя теперь будущее наши вожди и находятся в толп, обзываемой «дрянею», нет никакого сомнения, пробьет час и они встанут на свои места и поведут дрянь» на великия дела. «Дряне» в умелых руках превратится в бесценное сокровище. Драгоценный камень в руках дикаря только стекляшка; «дрянь» в руках мастера — это сокровище.
Большевики хорошо знают свою «дрянь». Во всяком случае, лучше, чем «дрянь» знает себя. Они знают свойство «дряни» при умелом руководстве делать великие дела и занимаются охотой на скрывающихся в «дряни» будущих вождей. Чекистская поговорка: «лучше угробить сто человек невинных (читай — «дряни»), чем упустить одного виновного (читай — «вождя») — как нельзя лучше характеризует их внимательное отношениe к «дряни», не страшной им без вождей и объясняет безлошадное истребление людей подвалами, ссылкой и каторгой в надежде убить в згродыше возможность воскресения России.
Любой из эмигрантов, очутившись в условиях полного коммунистического окруженiя, был бы вынужден принять учаcтиe в политической и общественной жизни. Эта деятельность для равнодушных и холодных выразилась бы в борьбе за кусок хлеба, а для патриотов с горячим сердцем, умеющих размышлять, она была бы борьбой под маской. Открытой борьбы не может быть; коммунизм затопил все. Борьба идет под маской. Борьба в одиночку, небольшими группами, целыми организациями. Она никогда не прекращалась и не прекращается, порою разрастается, порою уходит далеко внутрь.
Борьба не кончена поражением белых армий, борьба только приняла новые формы.
Приступая к своим «Запискам», должен предупредить читателя; я не был «столпом общества» и не имел никакого отношения к управлению страной. Я не состоял ни в какой политической партии и не лил воду ни на одну политическую мельницу. Обыкновенный прапорщик великой войны, я не был в рядах ни красной ни белой армий. Происходя сам из крестьян, я оставался большую часть жизни в самой гуще народной, болел болезнями моей Родины. Меня, как и миллионы других, оставшихся в России противников коммунизма, затопило взбаламученное коммунистическое море и предоставленный самому себе, я как умел боролся с темными силами, был свидетелем бесконечных коммунистических злодеяний. Живя восемь лет под вымышленной фамилией, соприкасаясь с агентами Коминтерна и рядовыми коммунистами, я стремился узнать их пути, их намерения, их надежды на будущее. Наконец, попав в подвально-концлагерную систему, шел с непрерывным людским потоком на мучения в Соловки, страдал вместе с толпами обреченных в самых гиблых местах каторги, то падая на дно каторжной жизни, то поднимаясь наверх. Я испытал все, что испытал бы каждый, не захотевший стать только простым свидетелем происходящего. И если послешести с лишним лет пребывания в подвально-концлагерной системе, я уцелел среди многих опасностей и бежал из лагеря в Финляндию, в этом вижу только милость Провидения.
В подвально-концлагерной системе я пробыл шесть лет и два месяца, в годы наибольшего разгула темных сил в России. Именно в эти годы каторга стала пульсом Великой страны. В концлагеря лились, буквально лились, так они были непрерывны, потоки людские, обреченные темными силами на уничтожение трудом и голодом. И хотя к этому потоку всегда в более или менее значительном количестве был примешан уголовный элемент, однако, остальная масса не уголовников шла на каторгу по приведенной выше чекистской формуле с одним общим штампом — «каэра» (контр-революционера). Пути в концлагерь, залитые кровью и слезами, стали настоящими артериями организма страны, охваченной коммунистической чумой. Разное впечатление в разное время оставалось от ощущения биения этого пульса. В иные годы, казалось, напряжение народного терпения достигло предела и вот-вот возникнет великий смерч, сметающий на своем пути все преграды. Ужас «раскулачивания», гибель крестьянского достояния, разруха в колхозах — все это с необычайной ясностью можно было видеть в местах скрещения всех путей советского гражданина, а особенно в фокусе этих путей — Соловецком концлагере.
В годы сплошной коллективизации, --">- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (162) »
Книги схожие с «Красная каторга: записки соловчанина» по жанру, серии, автору или названию:
Дей Кин - Красная звезда юга Жанр: Детектив Год издания: 1992 |
Игорь Михайлович Забелин - Записки хроноскописта Жанр: Научная Фантастика Год издания: 1969 |
Анна Алексеевна Седова - Записки темного мага (СИ) Жанр: Любовное фэнтези Год издания: 2015 |