Анастасия Ахмедова - Новенький, какую игру ты затеял?

Новенький, какую игру ты затеял?

Пролог

Адель

ГДЕ ЖЕ ТЫ?!

Вырывается тихим шёпотом с моих губ. Закрыв глаза, пытаюсь подавить рвущиеся наружу рыдания. Чувствую, что держусь из последних сил, подбородок слегка подрагивает, а в горле стоит комок, который я с трудом сглатываю.

Ещё пару месяцев назад я ЕГО ненавидела.

Ненавидела каждой частицей своей души, каждой клеточкой тела, меня раздражал его голос и смех, я терпеть не могла его издёвки и двусмысленные намеки, а что теперь? Если бы тогда мне кто-то сказал, что я буду вот так вот страдать из-за этого парня, я бы пнула его хорошенько ногой и от души посмеялась. Но сейчас…

"Где же ты?" — повторяю я мысленно.

Нервно провожу рукой по растрёпанным волосам, приглаживая их и мимолётно гляжу на часы.

Скоро рассвет.

Тело всё ещё бьёт мелкая дрожь, а сознание вырисовывает перед глазами жуткие образы из сна.

В последнее время ОН сниться мне всё чаще и с каждым разом сны более реалистичные и пугающие. Вновь прикрываю глаза и тут же резко распахиваю, глубоко дышу и мотаю головой, прогоняя картинки, в которых ЕГО жестоко избивают пятеро. Он из последних сил пытается сопротивляться, стонет, захлебываясь собственной кровью, а я стою и наблюдаю за этим, разрываемая болью и отчаянным криком, за пределами железной клетки, в которую поместили его и тех пятерых разъярённых подонков.

"Где же ты?"

Кажется, мой мозг сейчас вскипит.

Я встаю и медленно иду к окну, открывая его нараспашку и подставляя лицо утреннему, прохладному ветерку. После увиденного мне вряд ли удастся уснуть. Необходимо хоть как-то отвлечься, взбодриться, иначе — точно сойду с ума.

Смотрю вдаль на серое небо, со светлыми, проплывающими облаками, на серые деревья и дома, которые отличаются лишь более темными, плотными и насыщенными оттенками.

Беру в руки карандаш и вывожу на бумаге первые линии. Альбом со всеми необходимыми принадлежностями всегда лежит на подоконнике, на случай неожиданного прихода вдохновения. Бумага терпит мои резкие и глубокие штрихи, мне хочется избавиться от негативных эмоций, создавая очередной рисунок.

Я тороплюсь.

Очертания зданий рисую быстро и такими же энергичными движениями затираю ненужные линии, будто пытаясь стереть из сознания увиденный ужас. Добавляю деревьев, кота на заборе и небо.

Осталось пару штрихов. Остались считанные минуты.

Вот она — наша реальность.

Мир, словно из под грифеля простого карандаша.

Привычная гамма красок, которую столько лет хотелось разбавить.

И это случилось. Так неожиданно. И, наверное, так не вовремя.

Я торопливо откидываю художественный предмет, которым только что был создан пейзаж. И замираю. Кажется, даже перестаю дышать, неотрывно смотря на горизонт.

Никак не могу привыкнуть к новым ощущения, к переменам, случившимся совсем недавно. И мне стоило бы радоваться, прыгать от восторга, но, я чувствую лишь привкус горечи.

Из-за дома напротив начинает выглядывать еле заметное пятнышко, но всего через пару минут оно разбавит окружающую привычную серую палитру. Яркое, насыщенное, жёлтое свечение, свидетельствующее о начале дня.

Смотрю сквозь пелену непролитых слёз, не до конца понимая, от счастья, то ли от грусти, солнце начинает размываться, а я улыбаюсь и всё-таки не выдерживаю. Одинокая слеза успевает скатиться, оставляя мокрую дорожку, но я её смахиваю, пряча за более широкой улыбкой.

Я так этого хотела, но сейчас, единственным желанием было вновь увидеть ЕГО, заглянуть в глаза, услышать его голос.

Где же ты? Дай знать, что с ТОБОЙ всё в порядке.

Глава 1. С чего все началось

Адель

Я живу не в обычном мире.

Нас называют Монохромным поколением — последствием экспериментальной ошибки.

Все началось чуть больше двух веков назад в небольшом городке Чехии. В то время всё чаще рождались люди, страдающие дальтонизмом. С этим недугом пытались бороться ученые генной инженерии, работающие над изготовлением лекарства, под воздействием которого должно было полностью восстановиться цветовосприятие, но, видимо, что-то пошло не так: в лаборатории случился взрыв.

Пары препаратов распространились на несколько тысяч километров по окружности и в близлежащих городах стали появляться дети с аномалией.

Так называемый побочный эффект.

Со временем таких детей рождалось всё больше и больше и --">