Александр Королев - Depress.io

лучше, потому что она и так – Абсолют.

– Даже как-то жалко прощаться: столько всего пережили вместе. Давайте обнимемся хоть. Понимаю, мы в прямом сознательном контакте, и у нас нет тел, но можем хотя бы сделать вид.

– До скорой встречи в небытие, – сказал мне голос. – Точнее, до скорого отсутствия встреч и бытия.

Мы обнялись. В этот момент в моем сознании пронеслись яркие вспышки чего-то совершенно невообразимого. Может быть, мне попытались показать кусочек их Вселенной. Однако одно я понял точно: я проснулся оттого, что обделался.

* * *

Что ж, эта история о том, как я узнал от Высших Существ о том, что мы – лишь цифры… источник энергии для сверхразвитой технологически продвинутой цивилизации. Пять недель спустя, после нашего последнего разговора с Ними, передо мной лежала рукопись «Depress.io». Как Они и заверяли, у меня сохранились все воспоминания; причем память сейчас работает так ясно, как не работала никогда. Записать историю моего становления, изменения взгляда на жизнь и все то, о чем мне поведали Доброжелатели, не заняло много времени, поэтому я решил добавить своих пиздостраданий, чтобы излить эмоции на бумагу и провести самотерапию от ненависти к бытию, ведь, как однажды Они верно выразились при нашем контакте, «что можно сделать с этим чистым рассудком, кроме как написать о нем?» Чтобы читателю было легче ориентироваться по книге и можно было без труда найти все то, о чем меня попросили рассказать, главы, описывающие наши контакты и Их влияние на меня, названы по-русски, а пиздострадальческие – по-английски. Почему я пишу об этом в конце, а не в начале? Наверное, потому, что я – крыса: чтобы люди не скипали не относящиеся к «сюжету» главы и послушали заодно и мое нытье. Но все равно, главное, что я сделал то, о чем меня просило Объединение Доброжелателей: передал их послание о мироустройстве (и на всякий случай побрызгал названия глав дезодорантом). Надеюсь, я сделал это в доходчивой форме, и это знание придет в нужный момент тем, кто будет к нему готов.

Что бы сделал любой человек, если бы ему сказали, что жить осталось считанные дни? Наверное, то же самое, что сделали в «Пока не сыграл в ящик» – попытался бы «надышаться перед смертью». Я уже давно не понимаю того страха смерти, которым поглощены люди. Чего плохого в том, чтобы обрести то, что пытаются обрести все при жизни, – вечного покоя и безмятежности? Только вот при жизни, увы, этого достигнуть нельзя: так устроена природа бытия.

Одна мысль, которая руководила мной весь путь, хоть я и не знал об этом: «Тот, кто боится умереть, на самом деле просто боится жить».

Узнав, что мне остались считанные дни, я точно знал, что не буду мельтешить; я ничего не поменяю и буду жить так, как жил все последнее время, потому что именно этот период я жил честно и откровенно. Я понял одну простую вещь: в этой жизни просто нельзя куда-то опоздать, что-то упустить или чего-то не успеть. Почему? Ответ лежит в превосходной пословице: «Бешеной собаке семь верст не крюк». Мы просто бешеные собаки, делающие свой крюк длиною в жизнь. А будет этот крюк занимать семь, сто семь, тысячу семь верст – совершенно не важно. При любом расстоянии этот крюк займет одинаковое количество времени, увы.

Не так давно мне приснился странный сон в котором я буквально умер. Обычно данный акт в снах каждый раз пролетает мимо: то резко проснешься, то события обернутся иным образом; но в этот раз для меня все было по-другому. Я очутился в черной дыре, которая меня поглотила. Турбулентность вызвала сильное головокружение, но когда я оказался внутри, понял, что по всему телу сначала прошла волна тепла, потом я перестал его чувствовать, а затем и вовсе испытал ярчайшую эйфорию. В тот момент я абсолютно ясно ощутил: в смерти нет ничего страшного.

Сегодня вечером, как обычно, я вышел на крыльцо дома, в котором живу, чтобы полюбоваться закатом над рисовым полем в тихом и спокойном, ставшем мне пристанищем городе Убуд. Этот закат каждый день разный и всегда абсолютно удивительный. Только сегодня я наблюдал за ним с некоторой ухмылкой: «Хех, а я всегда знал, что это компьютерная графика: слишком уж он хорош».

Не знаю, сколько у меня, у нас осталось времени, равно как и не представляю, на каком этапе сейчас находятся Доброжелатели в своей борьбе за истину. Может быть, нас уже вот-вот отключат, и мы доживаем свои последние секунды. Может быть, они проиграли, и мы будем вечно томиться, заряжая энергией --">