Дэвид Аттенборо - Путешествия на другую сторону света

животных и эксперт по райским птицам. Поэтому Нондугл был идеальным местом для нашей экспедиции, если бы нам удалось получить разрешение его посетить.

Сэр Эдвард много лет был другом и благодетелем Лондонского зоопарка, и, когда я написал ему и рассказал о наших замыслах, он предложил нам использовать станцию в качестве базы для нашей 4-месячной экспедиции.

С Чарльзом Лагусом мы совершили уже три экспедиции в тропики, в которых ловили и снимали на камеру животных. Как только мы сели в самолет, стремительно мчащий нас на восток навстречу четвертому путешествию, мы погрузились в заботы, которые неизбежно беспокоили нас в начале нового путешествия. Он в уме проверял свое фотооборудование, боясь, что забыл какой-то незаменимый предмет, я же пытался предугадать все бюрократические препоны, с которыми нам предстоит столкнуться на пути в Нондугл, и пытался убедить себя, что мы предусмотрели большинство из них.

Через три дня мы достигли Австралии. Из Сиднея мы летели на север в Новую Гвинею. В Лаэ, на северо-восточном побережье острова, мы сошли с комфортабельного четырехдвигательного лайнера и пересели на менее роскошный самолет, который каждую неделю доставлял припасы в долину Вахги в центральной части горного массива.

Мы сидели на алюминиевых, похожих на полки сиденьях, установленных вдоль одной стороны и занимающих половину длины салона. Напротив нас по всей длине салона лежал груз, привязанный тросами к полу. Там были почтовые мешки, кресла, массивные чугунные детали для дизельного двигателя, картонные коробки с новорожденными цыплятами, множество буханок хлеба и, где-то среди них, 16 предметов, составлявших наш багаж и оборудование.

Нашими попутчиками были семь полуголых папуасов, которые сидели твердо и напряженно, поджав губы с застывшими гримасами на лице, невидящим взглядом таращась на кучу груза, сваленную напротив них на расстоянии пяти сантиметров. По крайней мере некоторые из них летели на самолете впервые — перед взлетом мне пришлось показать им, как пристегнуть ремни безопасности, и на их коже блестели капельки пота.

Дождь крапал на маленькие окна, но рев двигателя заглушал его шум. Снаружи я не мог различить ничего, кроме серости. Самолет качался и дрожал по мере того, как мы поднимались все выше и выше над невидимыми горами. Я слегка подрагивал от холода, а моя кожа все еще была липкой от пота, который тек с меня во влажном и жарком Лаэ.

Самолет уверенно набирал высоту, пока серое облако снаружи не начало распадаться на быструю туманную дымку. Внезапно кабина осветилась, словно включили электрический свет. Я выглянул в одно из окон. На блестящих вибрирующих крыльях самолета сверкало солнце. В нескольких километрах отсюда темные пики, похожие на острова, пробивались сквозь неподвижные клубы облаков. Вскоре в белой пелене под нами появились прорехи в форме причудливых вензелей, открывающие то змеевидный изгиб серебряной реки, то редкие хижины, но чаще всего — однообразный зеленый покров. Размеры и число этих проблесков земли под нами множились, пока наконец не слились в сплошной пейзаж из цепи холмов с острыми вершинами, возвышающихся один за другим. Одни из них были густо покрыты лесом, а другие — лишь однообразной коричневой травой. Их гребни проносились под нами, пока неожиданно не прекратились, и мы летели теперь уже не над дикими склонами, а над обширной зеленой долиной. Это была Вахги.

Через некоторое время появились участки земли, расчищенные для взлетных полос. Одна из этих взлетно-посадочных площадок была экспериментальной фермой в Нондугле. Наш самолет низко пролетал над зданиями станции. Из одного из сараев выехал небольшой грузовик, который медленно двинулся вниз вдоль тонкой красной линии, которая прорезала ландшафт, соединяя дома с взлетно-посадочной полосой. Мы с трудом приземлились, и, пока мы с Чарльзом неуклюже выбирались наружу, грузовик мчался как ненормальный по травяной полосе и завизжал, скрипя тормозами, остановившись под крылом самолета. Из него выпрыгнули двое мужчин. Один — приземистый, крепкий мужчина в широкополой шляпе с пятнами пота и костюме цвета хаки — представился Фрэнком Пэмбл-Смитом, управляющим станцией. Другой, постарше и худее, был Фред Шоу Майер.

Вместе мы разгрузили вещи с самолета. Фрэнк беззлобно выругался, обнаружив, что там не было кое-каких запчастей для его сельскохозяйственной техники, и пару --">