Газета «День Литературы» - Газета День Литературы # 077 (2004 1)

ее литературе), героями повести стали два родных брата, оказавшихся хотя и не по разные стороны политических баррикад, так "по разные стороны" их отношения к работе, что и привело в финале произведения к совершению греха братоубийства. Увы, несмотря на все цивилизационные достижения, происходящий сегодня слом нашего национального менталитета оказывается нисколько не мягче того, который был совершен в России в 1917-1937 годы. И опять, как это ни горько осознавать, главной жертвой реформ оказывается многострадальный русский народ...

Наибольшее же количество размышлений вызвала во мне поэма Юрия Кузнецова "Сошествие в ад", опубликованная в последнем номере журнала "НАШ СОВРЕМЕННИК" за 2002 год. Не скрою, что многие ее эпизоды подарили мне самое настоящее эстетическое наслаждение — например, такие строки, как: "То не птенец выпадал из гнезда родового, / То не мертвец поднимался из сна гробового — / Это разбойник явился — ни ночь и ни день, / Пала в долину его теловидная тень. / Глянул Господь на него и промолвил сурово: / — Встань и держись Моего обещанья и слова, / Да не побойся грядущих судеб и утрат. / Рай недалек. Но дорога пойдет через Ад", или такие, как: "Руки разбойник простер, как моряк с корабля, / И возгласил первозданное слово: — Земля! — / Молвил Сын Божий, как истина ветхая днями: / — Это подобье. Земля у тебя под ногтями. / Глянул разбойник на грязные ногти свои / и зарыдал, и взалкал чистоты и любви..."

Однако рядом с такой чисто поэтической красотой и стройностью поэма Ю. Кузнецова то и дело срывается в самую откровенную ересь, выдавая в авторе закоренелого материалиста, словно бы не понимающего, что перед Богом, к примеру, находится не сам РАЗБОЙНИК, а только его ДУША, и стало быть, откуда же у нематериальной сущности может быть "земля под ногтями"?..

Аналогичное недоумение вызывают сцены, в которых Господь ходит по Аду и задает всем встречным вопрос: "Где Сатана?", — как будто бы с Богом можно играть в прятки, спрятавшись за сундуком или печкой! Здесь в поэте снова говорит материалист, не признающий Господнего ВСЕВЕДЕНИЯ и того факта, что Ему не надо никого ни о чем спрашивать, ибо Ему ведомо не только то, кто где находится, но и, как говорится в молитвах, "и вся несодеянная нами" открыта.

Стремление к максимальной занимательности изображаемых сцен приводит к тому, что некоторые из эпизодов поэмы начинают смотреться как кадры современных мультфильмов. Так, например, абсолютно по-диснеевски воспринимается сцена с встреченным в Аду французским врачом-философом Ламетри, который ведет себя, как персонажи мультиков, то рассыпающиеся на детали, а то вновь собирающиеся воедино: "Был он так худ, что себя разобрать мог на части. / Как мы увидели, он это делал отчасти. / Левую руку выкручивал правой. Стонал, / Но продолжал... Черт косматым ударом вогнал / Лысую голову грешника между плечами. / Грешник рассыпался, тупо мигая очами. / Стал собираться со скрипом у нас на виду. / Черная крыса мелькнула и скрылась в аду. / Духом собрался сперва, а потом уж и телом, / Так и скрипел, собираясь и в общем, и в целом. / Встал и ощупал себя и промолвил: — Добро! — / Но спохватился: — Проклятье! А где же ребро? / — Крыса его утащила!.." (и так далее).

При чтении таких строк на память приходят кадры из фильмов про Робокопа, Терминатора и других саморемонтирующихся персонажей американского кино, но только не мысли о спасении души.

И вот такие голливудские эпизоды чередуются в поэме с довольно обширным перечнем тех, кого Юрий Кузнецов определил (исключительно своей собственной волей!) в категорию грешников. Среди обреченных им на адские муки находятся и Гоголь, и Белинский, и Герцен, и Тютчев с Денисьевой, и Лев Толстой, и погибший в бою генерал Лавр Корнилов, и расстрелянный красными под Иркутском генерал Колчак, и жестоко убитый кулаками мальчик Павлик Морозов, и далее — на равных с ними — Троцкий, Свердлов, Ленин, академик Сахаров, писатель Солженицын, генсек Горбачев, Ельцин с Чубайсом и вся Чечня целиком. Как будто поэт никогда и не слышал о том, что погибшие в бою — достойны рая (тем более, что генерал Корнилов защищал БОГОУСТАНОВЛЕННУЮ власть в России!), а убийцы (в том числе и расстрельщики Колчака) забирают на себя грехи своих жертв, освобождая их от ответа за них перед Богом, не говоря уж о том, что Павлик Морозов принял от своих погубителей МУЧЕНИЧЕСКУЮ смерть, достойную, может быть, его причисления к лику --">