Игорь Анатольевич Шнуренко - Демон внутри. Анатомия искусственного интеллекта

Они действительно растворились, но над тем, что они сказали, стоило бы поразмыслить — точно так же красавице Миранде стоило бы прокрутить в голове все, что приключилось с ней на острове волшебника Просперо. И не слишком доверять ни злобному Калибану, ни той гоп-компании, которую пожелал спасти от смерти ее отец.

Я думаю, что будущее не предопределено, и те, кто предлагает нам тот или иной его вариант под девизом «другого пути нет», хотят навязать нам свое видение. Те, кто говорит, что машина будет править миром и человечеству остается лишь обсудить условия капитуляции, хотят, чтобы это стало самосбывающимся пророчеством.

Как они собираются лишить человека воли к действию, хорошо показал коронавирус. Прежде всего, для этого нужно разъединить людей, сделать так, чтобы они утратили сам мотив к коммуникации. Затем нужно сделать так, чтобы действительно важные вещи людей не заботили. Может быть, для этого и была создана так называемая «экономика внимания»: ведь, погруженный в приватизированный виртуальный мир, где его покупают и продают прямо в тот момент, когда он потребляет «контент», человек ничего не будет делать. Его внимание расфокусировано, он находится не в со-знании, а в возле-знании — то есть, его критическое мышление отключено. Человек перестает думать о реальной жизни, о своем собственном завтрашнем дне, который он иначе мог бы изменить, о своей семье, об обществе, в котором живет. Я все жду, когда у совершенного потребителя «экономики внимания» начнёт расти шерсть, как у бедняков, высланных на Дурацкий Остров в пророческом романе Николая Носова «Незнайка на Луне».

Мы находимся в начале эпохи, где то, что называют сегодня «искусственным интеллектом», будет играть ключевую роль. Например, на наших глазах «наука о данных» выжигает то, что еще осталось от великой европейской науки. Это произошло незаметно — ведь «старый добрый искусственный интеллект» XX века ещё основывался на математической логике. Сегодня эти подходы практически полностью заменены вероятностными и статистическими моделями. Эти модели оказались успешными — например, в компьютерном зрении или в имитации человеческого языка, — поэтому технократы стали думать, что могут всё. Теперь можно упразднить все классические науки, начиная с физики. Как? Например, мы хотим предсказать, что произойдет в следующую секунду за окном. Раньше мы должны были применять множество теорий, от гравитации до квантовой механики. Теперь достаточно записать множество видео о том, что происходит за окном, скормить их суперкомпьютеру и сделать комплексный статистический анализ. Получится предсказание гораздо лучшего качества, чем то, что сделали бы физики! Значит, институты физики пора закрывать.

Так можно поступить с каждой наукой — хотя жрецы-технократы скажут, что оставят по нескольку человек в каждой области на развод, чтобы было кому скармливать машине данные.

Что же делать? Каждый год в англоязычных странах снимают десятки, если не сотни футуристических фильмов и телесериалов. В них будущее показано страшным, привлекательным, диким, завораживающим, райским, адским, абсурдным, нелепым, смешным. Чаще страшным. Люди вписываются в эти антиутопии или выпадают из них. Чаще выпадают.

В фокусе этих произведений оказываются разнообразные идеи, изобретения и технологии — и моделируется реакция на них отдельных людей и общества. Вспомним, хотя бы, сериал «Черное зеркало», где в каждой серии обыгрывается то или иное технологическое достижение, и показана его обратная сторона. Мы понимаем, что за технологический прогресс надо платить. Комфорт требует полного подчинения бездушной системе. Удобства оборачиваются расчеловечиванием. Перекладывание ответственности на гаджет приводит к появлению монстров. Выявляя болевые точки, часто этим и ограничиваются. В произведениях массовой культуры все проблемы решаются сверхчеловеком, который одерживает верх в самой безвыходной ситуации. Так массовое сознание получает дозу транквилизатора. Все под контролем, капитан Америка все разрулит.

Массовая аудитория уже давно включает в себя и «креативный класс», который точно так же подвержен циклам возбуждения и успокоения. Этим классом управлять, пожалуй, даже легче, чем простыми работягами, потому что креаклы податливей к атакам символами. Так и образованные классы, и массы потихоньку привыкают шокирующему и совершенно бесчеловечному миру, в --">