Павел Елисеевич Щёголев - Охранники, агенты, палачи

Корректура была мне обещана, и доставить ее в тюрьму было так легко. Тем не менее, несмотря на ряд обещаний, она не была мне доставлена. В списке статей, который был мне в тюрьме предоставлен, об этой статье не было упомянуто.

Вы знали, Вы прекрасно знали и не могли не знать, что эта статья меня очень интересует и задевает. Доставить ее для моего просмотра Вы были обязаны, если только считали нужным считаться с моим мнением.

Статья о Мануйлове во многом несправедлива и злобна. Это — раз. Она не полна и не ко времени. Не с Мануйловым надо теперь нам драться! Это — два.

Статья косвенным образом направлена против меня: я один из всех вас имел мужество протестовать против преступлений и мерзостей, которые совершили в деле Мануйлова сначала Рубинштейны и охранники Климовича, а потом Муравьевы и Керенские.

Те и другие делали по отношению Мануйлова гнуснейшие преступления. Вы все молчали по поводу этого и нашли в себе только мужества и политического такта наброситься на Мануйлова, когда он был безвреден.

Во всех своих изданиях, в том числе и в «Былом», с 1900 года я хлестал тех, кого считал вредным, и хлестал их до тех пор, пока они были вредны. Хлестать кого-нибудь для галерки, без всякой нужды, я считал не только праздным занятием, но даже вредным. Я поэтому никогда не хотел, чтобы дорогое для меня «Былое» из серьезного политического органа, преследующего государственные интересы, хотя бы отчасти превратилось бы в издание, напоминающее уличные листки.

Если Мануйлов — фигура и его дело — дело русской государственной важности, — его надо раскрыть полно и без какой-либо злобности» (Отдел рукописей Института русской литературы АН СССР. Ф 627. Оп. 4. Д. 446).

Дмитрий Львович Рубинштейн (1876 — после 1929), банкир, прославился крупными финансовыми спекуляциями, входил в окружение Г. Е. Распутина.

Николай Константинович Муравьев, присяжный поверенный, в марте 1917 года возглавил Чрезвычайную следственную комиссию для расследования противозаконных по должности действий бывших министров и прочих высших должностных лиц, как гражданских, так военных и морских ведомств.

Александр Федорович Керенский (1881–1970), присяжный поверенный, выступал защитником на многих политических процессах, министр юстиции и министр-председатель во Временном правительстве. Чрезвычайная следственная комиссия подчинялась Керенскому.

Письмо Бурцева переполнено эмоциями, оно чрезвычайно субъективно, и поэтому не каждому слову в нем следует доверять. Но автор письма безусловно прав, если в очерке допущены сокрытия важных фактов. Разумеется, недопустимы искажения и передергивания по отношению к кому бы это ни относилось. Однако фактов, хоть сколько-нибудь обеляющих фигуру нашего героя, обнаружить не удалось. Поэтому образ Мануйлова, созданный П. Е. Щеголевым, представляется правдивым.

(обратно)

190

Первая публикация: Каторга и ссылка. 1929. № 5 (54). С. 96—106.

(обратно)

191

Михаил Степанович Комиссаров (1870 — после 1927), генерал-майор Отдельного корпуса жандармов, с 1904 года занимался политическим сыском, отличался поразительной безнравственностью. После Октябрьской революции ему позволили эмигрировать, находясь в странах Западной Европы, выполнял отдельные поручения Ф. Э. Дзержинского и других руководителей ВЧК.

(обратно)

192

Все руководящие указания Департамента полиции по производству розыска и дознаний были собраны генерал-майором Отдельного корпуса жандармов Петром Ксенофонтовичем Поповым и подготовлены им к печати. К сожалению для исследователей истории политического розыска, этот труд Попова не дошел до нас ни в одном экземпляре. Погиб или сознательно уничтожен самими охранниками в момент революционного взрыва и журнал конференции по политическому розыску (примечание П. Е. Щеголева).

(обратно)

193

Васильев субъективен, никто провокацию всерьез не запрещал. Начальство требовало результатов борьбы с законспирированными противоправительственными сообществами, допуская при этом применение любых средств. Если провокаторские приемы не предавались гласности, то за их использование никого не преследовали. Эффективные результаты поощрялись, даже раскрытие типографии, организованные при участии секретных сотрудников, то есть провокаторов.

(обратно)

194

Главным образом в докладе чинов, ревизовавших --">