Алесь Адамович , Коллектив авторов , Василий Михайлович Песков , Валентин Григорьевич Распутин , Юрий Михайлович Лощиц , Василий Иванович Белов , Алексей Федорович Лосев , Лев Александрович Аннинский , Татьяна Михайловна Глушкова , Борис Николаевич Тарасов , Марк Николаевич Любомудров , Анатолий Иванович Стреляный , Сергей Иванович Субботин , Михаил Яковлевич Лемешев , Фатей Яковлевич Шипунов , Виктор Федорович Лищенко , Юрий Мефодьевич Бородай , Илья Владимирович Толстой , Владимир Яковлевич Лазарев , Сергей Заремович Чернов , Павел Васильевич Флоренский , Валентина Сергеевна Неаполитанская - Что с нами происходит?: Записки современников

хватал селедку. Берег не успевал ее принимать, перерабатывать. Все равно ловили.

Перебираю снимки двадцатилетней давности — столпотворение судов, масса мятой селедки в воде, горы бочек на берегу. Вывозить их не успевали. Но суда, забыв, что в океане есть и другая рыба, толкались возле селедки. Тесня колхозные МРСки (которым этой селедки хватило бы до скончания веков), рыбу рвали большие суда, пришедшие со всего побережья Камчатки, с Сахалина, Приморья. Селедку, только селедку! Выгодно было рыбакам, выгодно было министерству…

Кто-нибудь возражал? Возражали председатели прибрежных рыболовецких колхозов, которых исчезновение селедки грозило пустить по миру. Робко возражали ученые. «Неразумно, бесхозяйственно ловим…» — писал в камчатской газете Иннокентий Александрович Полутов. Биологу за это выступление в печати выговорили, де, забывает государственные интересы.

В «Комсомольской правде» обо всем этом было рассказано. Рассказано в выражениях строгих, с употреблением слова «хищничество». Министерство рыбного хозяйства немедленно откликнулось: «Все верно написано, наладим, наведем порядок…» Но конюшню собрались запирать, когда лошадь была уже уведена. Впрочем, как выяснилось, даже в этот момент «конюшню» запирать не спешили…

Двадцать лет уже ждут рыбаки всей Камчатки: скоро ли возродится селедка? Нет, не спешит возрождаться… Бывший министр рыбного хозяйства ловит сейчас на удочку окуньков в подмосковных озерах. Какой с него спрос? И потому вторично поставим вопрос: как сделать, чтобы подобное не случалось?

Чтобы не ворошить только прошлое, оглядимся вокруг себя. Вот ведомство, призванное улучшать наши дела в землепашестве, — Министерство мелиорации и водного хозяйства. Оно не может пожаловаться на недостаток техники, сверхщедро оно финансируется — деньги исчисляются миллиардами. Благие дела должно вершить министерство. Но почему-то во многих местах слово «мелиорация» стало почти ругательным. Появление землеройных машин зачастую воспринимается людьми как бедствие.

Под словом мелиорация понимается улучшение земли — очищение земли от кустарников, остановка роста оврагов, очищение пахоты от камней, посадка лесозащитных полос… всего насчитывается чуть ли не четырнадцать разных работ, улучшающих землю. Мелиораторы же в своем ведомстве работу сосредоточили почти исключительно на осушении либо на обводнении земли. К чему привело осушение болотец и спрямление речек в засушливой зоне воронежских и липецких черноземов, уже говорилось. А вот собственные наблюдения последних лет в Нечерноземной зоне. Со сносом так называемых «неперспективных» деревень изымались из оборота, зарастали березняком и земли, извечно кормившие тут человека, — лучшие земли этих краев, не случайно же именно на них деревеньки и возникали.

Взамен утраченных ищутся земли «просторные», где есть возможность вовсю развернуться мелиоративной технике и где предположительно хорошо будет также комбайну и плугу. Такими обширными полигонами чаще всего являются болотца. Даже при идеально аккуратной и добросовестной работе болота больших урожаев не сулят. Но если учесть, что гончарные дренажные трубы в землю закапывал выпивший тракторист, если почти все на таких полигонах делается через пень-колоду, «облагороженная, улучшенная» земля представляет собою загубленную природу и кладбище народных денег. Примеры, позволяющие именно так говорить, я видел в Кировской области, на рязанской Мещере, в пойме реки Дубны под Москвой. И это в то самое время, когда овраги съедали более шести миллионов гектаров плодороднейших черноземов.

Подсчитано недавно, на осушительно-оросительные работы налаженный маховик мелиорации гонит средств в двадцать шесть (!) раз больше, чем на все остальные работы по улучшению земли. Министерство делает то, что выгодней самому министерству, что позволяет «быстро осваивать» щедро выделяемые деньги. Конечный же результат — земля и урожай на ней — оказывается на втором плане.

В последнее время обнаружилась еще одна беда, связанная с мелиорацией на черноземах. Поливные черноземные земли под тяжестью современной техники теряют свойственную им структуру — уплотняются до состояния камня. Это угрожает гибелью самой плодородной земле. И еще: обильный, очень часто бесконтрольный полив вызывает засоление черноземов. Тут мы пока что стоим у истоков беды. Но --">