Лариса Олеговна Обаничева - По материалам парижских журналов

умирает, и Саган переходит к другому издателю. Но постепенно интерес к ее однотонным романам, где скучают богатые сибариты, пропадает. Тиражи падают. У французской публики появляются новые идолы. А майские события 1968 года, всколыхнувшие все общество снизу доверху, заставили людей задуматься над новыми вопросами и увлекли новыми идеями…

Легенды, как и мумии, застывают навечно. Критика составила мнение о Саган раз и навсегда и больше его не меняла. Легкий акварельный стиль, определенный талант, тонкая психология… но — слишком поверхностно, непродуманно. Средненькие романчики, написанные, чтобы отработать давно прожитые издательские авансы… Такое впечатление, что автор спешит закончить, отложить перо и присоединиться к веселой компании друзей-бездельников. Образ жизни, плохо согласующийся с писательским трудом. Скорее персонаж в духе «dolce vita», чем серьезный писатель. Некоторые всю жизнь идут к шедевру, Саган, так сказать, начала с шедевра. Она и сама называла себя «случайностью, которая длится», а свои романы — «приятными и наспех написанными». Писала она быстро и легко (на второй роман, «Смутная улыбка», ушло два месяца), с удовольствием сочиняя свою «тихую музыку», как о ней говорили. Она счастлива, когда пишет. «Надо любить писать. Когда это любишь, то предпочитаешь всему остальному», — из той же радиобеседы 1956 года. Много лет спустя в автобиографической книге «С моими наилучшими воспоминаниями» Саган еще раз подчеркнет: литература и писательство занимали важное место в ее жизни. А в книге воображаемых интервью с самой собой «Реплики», отвечая на собственные вопросы с присущей ей иронией и проницательностью, то серьезно, то цинично, прекрасно понимая, какое скромное место она занимает в литературе, она скажет: «Я считаю, что у меня есть талант. Больше — чем говорят многие. И меньше, чем утверждают некоторые. Больше таланта, чем у девяти десятых, которых публикуют в настоящее время».

О своем творчестве она высказалась критичнее всех. В последней прижизненной публикации 1998 года, «За плечом», она, перечитав, проанализировала двадцать своих произведений, вспоминая связанные с ними обстоятельства и людей, — но безо всякой снисходительности к себе. При всей ее физической слабости, неумеренном образе жизни, пристрастии к алкоголю и наркотикам, Франсуаза Саган прожила 69 лет. Она написала два десятка романов, десяток пьес, слова песен (для Жюльетт Греко и Джонни Холидея)…

В этом году исполнилось десять лет, как Саган не стало. Ее книги не продаются. Пьесы давно не играют, песни забыты. В 2008 году вышел биографический фильм о ней. Но какая в нем Саган? Реальная или выдуманная? В 2010 году ее сын Денис основал литературную премию имени Франсуазы Саган, но, зная, как все «повязаны» в парижском Сен-Жермене, решил не только обновлять каждый год состав жюри, но и держать его до последней минуты в тайне.

Что осталось от легенды?

Легкое отношение к жизни. Саган олицетворяет ушедшую эпоху, когда люди не жалели себя, не стремились долго прожить, всеми правдами и неправдами продлевая молодость, когда был вкус к излишествам и в них находили смысл. «Прелесть существования заключается в том, что оно постоянно дает новые возможности для излишеств» (из интервью Саган 1987 года).

Ее сын скажет после ее смерти: «Франсуаза принадлежала к крупной буржуазии, и это ее спасло». Другими словами, ее спасло хорошее воспитание и привитый с детства хороший вкус. Отсюда — пренебрежение к деньгам: они должны служить человеку, а не командовать им. Отсюда — нетерпимость к расчетливости. Отсюда — нежелание выставлять себя напоказ в романах, как это зачастую делают современные писатели. Она говорила: «Писать — это забыть о себе».

Как считают критики, Франсуаза Саган осталась образцом элегантности в литературе и в жизни. А ее первый роман «Здравствуй, грусть», как бы то ни было, вошел в историю французской литературы.

--">