Александр Тарасов - Заплыв на чугунных ломах. Партийная критика «Мировой революции-2»

Никакого социализма не может быть до тех пор, пока капитализм и индустриальный способ производства не будут ликвидированы во всем мире. Это надо сказать прямо – и не рассказывать сталинистских сказок о «социализме в одной, отдельно взятой стране» и «земном рае и росте благосостояния». Поэтому и социализм – дело отдаленного, постиндустриального будущего, а дело победившего революционного суперэтатизма (этатизма-III) – это заложить материальные, культурные и психологические основы для будущей социалистической революции. В какой форме произойдет эта революция (революция против суперэтатизма, этатизма-III) – я не знаю, и не мое дело знать. Сама общественная практика выяснит это – и случится это много позже нашей с М. Васильевым смерти (если, конечно, левые догматики – в том числе троцкисты – своим догматизмом не сделают всё возможное для того, чтобы максимально помешать совершению антибуржуазных революций, – и дело дойдет до исчерпания капитализмом природных запасов планеты; а на разграбленной планете, конечно, никакого коммунизма – кроме разве что казарменного – быть не может).

М. Васильев, выступая в защиту буржуазной академической науки, пишет: «Безусловно, ни научные конференции, ни военные действия партизан сами по себе социальных революций не порождают». А вот и нет. Научные конференции – да, не порождают. А вот «военные действия партизан» явились стартом социальных революций в Югославии, Албании, Китае, Алжире, Вьетнаме, Лаосе, Камбодже, Анголе, Гвинее-Бисау, Мозамбике, Эфиопии, Никарагуа, на Кубе и совсем недавно, у нас на глазах, в Непале. Стыдно этого не знать. Не все из этих революций оказались завершенными, не все в конечном итоге удачными. Но это – другой вопрос. Ссылка на слова Маяковского и вовсе смешна, так как в этих словах справедлива только первая часть, а вот вторая, как все могут легко заметить – из области желательного, а не действительного.

«Думается, Первый Интернационал на своих первых съездах походил на научные конференции больше чем на партизанскую герилью», – пишет далее М. Васильев. Ну-ну. В свое время усилиями В.В. Адоратского были изданы протоколы некоторых съездов I Интернационала. Так вот, если не ссылаться на «думается», а читать протоколы, мы обнаружим, что все заседания I Интернационала были либо митингами, либо бюрократическими совещаниями, но ни в коем случае не научными конференциями. При основании I Интернационала вообще, как утверждает Анри Толен, присутствовало 2 тысячи человек!^[8] А Маркс писал так: «Зал собрания был битком набит публикой (потому что теперь, очевидно, начинается возрождение рабочего класса)…»^[9] А еще там – это, конечно, типично для научных конференций – «хор немецких рабочих, выступающий безвозмездно, превосходно исполняет две патриотические песни»!^[10] На конгрессах и конференциях I Интернационала бушевали страсти, плелись интриги, произносились пламенные речи, выдвигались взаимные обвинения, одних исключали, другие уходили сами, принимались громогласные и «подрывные» резолюции – словом, это были политические митинги, а не научные конференции: к науке это всё отношения не имело^[11]. Или же (в том числе и на заседаниях Генерального совета) решались сугубо практические вопросы, типичные для политических организаций: выборы руководящих органов, вопросы финансирования, распространения изданий, принятие деклараций, воззваний, официальных «партийных документов», принятие новых членов и групп и т.п. – вплоть до такого типичного для научных конференций вопроса, как разработка и воплощение в жизнь плана по захвату газеты «Beehive»^[12].

Работа I Интернационала по понятным причинам не могла быть похожей на герилью, но ничего хорошего в этом нет: сколько сил было потрачено впустую, на бесплодные дебаты, на борьбу фракций и амбиций, на попытки заставить работать разных самовлюбленных и напыщенных говорунов – и кончилось это вынужденным самороспуском I Интернационала! Опыт I Интернационала – опыт безусловно неудачный. Только приверженцы безусловно неудачного IV Интернационала могут на это ссылаться как на положительный пример. Это, видимо, что-то психологическое…

Я с глубоким уважением отношусь к праву троцкиста М. Васильева защищать буржуазные академические структуры. Но я был бы ему очень благодарен, если бы он мне сказал, в какой буржуазной академической структуре работали К. Маркс и Ф. Энгельс, В. Ленин и Л. --">