Эксперт Журнал Эксперт - Эксперт № 35 (2014)

сотрудничества, Путин предлагал Европе делать масштабные инвестиции; так и происходило, доля иностранного владения энергетическими активами в России достигла 25%. Путин предлагал обмен активами, и кое-что даже было сделано в этом направлении. Фактически речь уже могла идти о создании в будущем совместного российско-европейского энергетического комплекса.

Но вот когда российская сторона начинала говорить о технологиях в обмен на доступ к российским природным ресурсам, сразу чувствовалось напряжение технологиями с нами делиться не хотят, даже на очевидно экономически выгодных условиях.

Похожая дискуссия развернулась вокруг проблемы размещения в Европе элементов американской системы противоракетной обороны. Никакие наши увещевания, призывы остановить этот процесс, предложения совместной работы в этой области, например использование российской РЛС в Азербайджане, не нашли отклика.

Несколько иная интерпретация этой схемы: не Россия поворачивается в сторону Китая, а Запад сам, своими действиями, невольно подталкивает Россию на восток. Санкции, ограничивающие российско-европейские экономические отношения, невольно заставят Россию расширять отношения с Китаем. Товарооборот с КНР приближается к 100 млрд долларов в год, и, хотя с Европой он вчетверо больше, динамика явно в пользу Китая. Уместно вспомнить недавно заключенную огромную российско-китайскую сделке по строительству газотранспортной системы «Сила Сибири», инвестиции в эту стройку оцениваются в 60–70 млрд долларов. Сегодня российско-китайские отношения ровны, как никогда. Как знать, не наступит ли в них пора военного сотрудничества, и тогда переориентация на восток станет неизбежной. Примерно такова логика рассуждений о новом китайском векторе политики Москвы, не важно, с положительным или с отрицательным знаком.

Китай, чья экономическая мощь возрастает столь стремительно, что его первая позиция в списке экономик мира — вопрос недолгого времени, почти несомненно будет увеличивать свою внешнеполитическую активность. Проблема в том, что развитие новой мощной державы, как всегда было в истории, сопровождается ростом ее агрессивности. Первые признаки наблюдаются уже сейчас. Например, Пекин фактически провозгласил свой суверенитет над всем пространством Южно-Китайского моря и уже демонстрирует его в конфликте с Филиппинами за отмель Скарборо. Непросты и отношения с Вьетнамом — спорят из-за Парасельских островов. В мае этого года спор вылился в китайские погромы во Вьетнаме: погибли четыре китайца, несколько тысяч человек были срочно эвакуированы.

Военные расходы Китая составили в прошлом году, по разным оценкам, от 145 до 190 млрд долларов (для сравнения: Япония тратит на оборону 50 млрд долларов в год).

Считается, что рано или поздно Китай столкнется с США в схватке за лидерство. В этом контексте западные аналитики любят задаваться вопросом: с кем тогда будет Россия? Ее позиция, по мнению многих, ключевая. Китай не сможет стать «сверхдержавой» без России: экономическая мощь не конвертируется в политическую. А политическая сила устроена сложнее. Относительно слабая в экономическом отношении Россия сегодня политически сильнее Китая. Если Россия с Китаем, то его мощь принципиально возрастает; если Россия с Западом, то доминирование Китая невозможно. Если эта логика верна, то, казалось бы, Запад должен стараться привлечь Россию на свою сторону исходя из чистой прагматики. Однако мы видим нечто прямо противоположное: давление на Россию возрастает. Можно предположить, что в Вашингтоне принято другое решение: Россия должна быть ослаблена до такой степени, что если она и попадет в китайские объятия, то качественного усиления мощи Китая не произойдет. Вместо предполагавшейся аналитиками битвы за Россию начинается битва против России .

Карл фон Клаузевиц: «Часто все висит на шелковой нити воображения… Все сводится к тому, чтобы чутьем, при помощи обостренной интуиции, уловить кульминационный момент наступления»

Новая мировая система. Моральные основания

Итак, китайский фактор — важный аргумент для выстраивания Вашингтоном антироссийской политики. Он завязан на прагматичные интересы ведущих участников мировых процессов — борьбу --">