Газета «День Литературы» - Газета День Литературы # 110 (2005 10)

мая 1969 года В.Лакшин записывает в дневнике: "Я впервые испытал такое резкое, подлинное чувство любви к нашей природе, к полям этим и березовым рощицам, к каждому сарайчику, крытому почерневшей от дождей щепой".

И вполне возможно, что именно это проснувшееся чувство любви к русской природе, помноженное на страшные реалии либеральной современности, незадолго до смерти проросло во взглядах Владимира Лакшина неожиданными всходами. Он в статье "Россия и русские на своих похоронах" (1993) выступает против несправедливой критики всего "русского", против того, что "понятие "русский" мало-помалу приобрело в нашей демократической и либеральной печати сомнительный, если не прямо одиозный смысл. Исчезает само это слово. Его стараются избегать, заменяя в необходимых случаях словом "российский", как несколько ранее словом "советский".

Юрий Селезнев еще в 70-е годы обратил внимание на то, что в кратком этимологическом словаре русского языка отсутствуют слова "родина", "Россия", "Русь", "русский". Владимир Лакшин в 1993 году говорит о сходном явлении: в библиографических списках "Книжного обозрения" раздел "Русская художественная литература" заменен на "Общенациональная художественная литература". Критик не только ставит справедливые, естественно возникающие в этой связи вопросы, но и в духе Ю.Селезнева — М.Лобанова — В.Кожинова отвечает на них.

Один из ответов, если бы он был озвучен названными авторами, точно квалифицировался бы "левыми" как антисемитский: "И пока мы стесняемся слова "русский" (точнее, не хотим, потому что ненавидим — Ю.П.), американцы спокойно употребляют его для обозначения поселенцев из России на Брайтон-бич".

На схожее российское явление В.Лакшин указал еще в 1971 году. 17 марта этого года он записал в дневнике: "Пропала, рассеяна, почти не существует русская интеллигенция — честная, совестливая, талантливая, которая принесла славу России прошлого века.

Нынешняя наша интеллигенция по преимуществу еврейская. Среди нее много отличных, даровитых людей, но в существование и образ мыслей интеллигенции незаметно внесен и стал уже неизбежным элементом дух торгашества, уклончивости, покладистости, хитроумного извлечения выгод, веками гонений воспитанный в еврейской нации. Очень больной вопрос, очень опасный, но не могу не записать того, о чем часто приходится думать в связи с житейской практикой".

Опуская спор об "исторической" интеллигенции, отмечу то, что звучит неожиданно в устах В.Лакшина и в чем он, несомненно, прав. Идея о сущностных изменениях, привнесенных евреями в образ мысли и облик русской интеллигенции, сродни многочисленным высказываниям Василия Розанова. Понимаю, что такое утверждение покоробило бы и оскорбило бы Владимира Яковлевича, находившегося в плену "левых" стереотипов в восприятии Розанова, якобы "антисемита".

Показательно, что еврейский вопрос В.Лакшин определяет как "очень больной, очень опасный". И невольно, а может быть, вольно (ведь сам он говорит о частых раздумьях на эту тему, которые, правда, в дневниках не запечатлены) Владимир Яковлевич приведенным высказыванием впервые дает повод зачислить его в разряд "антисемитов", то есть беспристрастных и смелых мыслителей.

Свидетельством поправения взглядов Лакшина в конце жизни является его отношение к высказываниям Льва Аннинского, Александра Иванова, Михаила Берга, Дмитрия Галковского о русском народе, отечественной истории и литературе. Эти высказывания, которые убедительно оспаривает Владимир Яковлевич в указанной статье, — общее место в перестроечных "левых", русофобских изданиях, где он не только печатался, но и трудился. Значит, в той или иной степени, данные взгляды разделял.

Удивительно-неудивительно, что оценки и аргументация В.Лакшина совпадают с оценками и доказательствами "правых" второй половины 80-х годов: Вадима Кожинова, Анатолия Ланщикова, Михаила Лобанова, Владимира Бондаренко и других. Так, Майя Ганина, отталкиваясь от романа В.Гроссмана "Жизнь и судьба", одна из первых указала на следующую неприемлемую закономерность: "Не слишком ли часто русскому народу с легкостью приписывают грехи грузинов Сталина, Берии, еврея Кагановича, русских Хрущева, Брежнева? Перекладывают на него ошибки и преступления власти". Власти, уточню от себя, которая, начиная с февраля 1917 года, никогда не была и не является сейчас выразительницей идеалов и интересов --">