Стефан Цвейг , Америго Веспуччи - Америго Веспуччи. Фернан Магеллан

черного хода приобрел славу великого писателя и самого ученого географа своей эпохи».

Жизнь и судьба Магеллана оказались гораздо более тяжелыми, даже трагичными. Мелкопоместный дворянин из северной части Португалии, сначала он находился при королевском дворе. Затем участвовал в опасном плавании в Восточную Африку и Индию, участвовал в захвате Малакки. После возвращения на родину еще год воевал в Марокко, а после этого, уйдя с военной службы, занялся изучением морских карт в их главном хранилище в Лиссабоне. Видимо, тогда и зародилась у него идея добраться до Молуккских островов не мимо Африки и Индии, а в обход Земли Святого Креста (Бразилии) и далее через указанный на некоторых картах проход в уже открытое испанским конкистадором Нуньесом де Бальбоа Южное море. Поскольку португальский король Мануэл не заинтересовался его проектом, Магеллан переехал в Испанию, поселился в Севилье и предложил его молодому королю Карлосу I (Цвейг называет его Карлом V, так как под этим именем он был одновременно императором Священной Римской империи). В марте 1518 года проект Магеллана был утвержден, а сам он назначен капитаном-генералом эскадры, но пять ее судов отправились в путь только в сентябре 1519 года.

Сама экспедиция Фернана Магеллана очень подробно описана во многих источниках, включая и книгу Стефана Цвейга. В отличие от плаваний Америго Веспуччи здесь все абсолютно точно и документально. И не только благодаря судовым журналам, но и тому счастливому обстоятельству, что в качестве внештатного члена экипажа в кругосветном плавании участвовал молодой итальянец из Виченцы Антонио Пигафетта, подробный дневник которого послужил едва ли не главным свидетельством и первоисточником для всех последующих исследователей. Эти записки являются одним из наиболее значимых и ценных документов эпохи Великих географических открытий.

Прямо из фамильного старинного дома в Виченце – города, связанного с потерявшей былое величие Венецией, Антонио Пигафетта попадает сначала в Сарагосу, а затем в Барселону Именно здесь он узнает о подготавливаемой Фернаном Магелланом экспедиции на Молуккские острова. Пигафетта, заручившись рекомендациями, прибывает в Севилью, где корабли Магеллана подготавливают к долгому плаванию.

Пигафетта добивается зачисления под именем Антонио Ломбардо (из Ломбардии) на флагманское судно «Тринидад». На всем протяжении одного из величайших путешествий в истории познания человеком Земли Пигафетта вел записки, в которых рассказывал обо всем виденном и услышанном. Конечно, эти подчас беглые записки суховатого, рассудочного человека – не хроника бесстрастного свидетеля-историка, не дневники ученого, не повествование любителя-натуралиста. Это именно записки любознательного человека XVI века, искателя приключений. Но этот свидетель не искажает события, не извращает факты. И закономерно, что немудреный рассказ стал одним из ярких основополагающих документов эпохи Великих географических открытий, сообщающих о кругосветном плавании Магеллана.

Приведенные в книге записки Антонио Пигафетты «Путешествия Магеллана» предваряют яркое увлекательное повествование Стефана Цвейга о Магеллане, его трудах и деяниях Попутно отметим, что Цвейг во многом опирался на рассказ Пигафетты.

Каждый, кто прочтет у Стефана Цвейга описание кругосветного путешествия Магеллана, без сомнения, будет поражен количеством самых разнообразных, пользуясь современной терминологией, чрезвычайных происшествий, которые ему сопутствовали. Здесь и стычка с жителями Севильи еще до отплытия, и бунт капитанов-испанцев в Атлантике, и еще один мятеж команды, и тяжелейшая четырехмесячная зимовка в мрачной бухте Сан-Хулиан в Южной Патагонии, и долгие безуспешные поиски заветного paso – пролива в Южное море, и гибель на скалах одного из судов, и бегство в Испанию другого судна, и страшный голод на оставшихся трех кораблях во время плавания «по диагонали» через просторы Тихого океана. «Три месяца и двадцать дней, – написал Пигафетта, – мы были совершенно лишены свежей пищи. Мы питались сухарями, но то уже были не сухари. Они сильно воняли крысиной мочой… Мы ели также воловью кожу, покрывавшую грот-грей». Наконец-то были достигнуты населенные Филиппинские острова, но именно здесь, у самого порога вожделенных Isla de la espicaria, или «Островов пряностей», в случайной стычке с туземцами капитан-генерал был убит. Какая жестокая --">