Станислав Андреевич Купцов - Александр Алехин. Жизнь как война

(в ходе реабилитации у Тиши часто отнимали доску). В 1902 году увлеченный шахматами подросток прослышал, что в Москву приезжает шахматный маг Гарри Пильсбери. Для Алехина это стало огромным событием, которое еще больше влюбило мальчика в шахматы: оказалось, они могут быть волшебными!

Глава 2. Низвержение богов

Столица восхитилась почетным гостем, который в прямом смысле творил чудеса. Среди больших почитателей таланта американца оказался и сам Алехин, пускай тогда он еще и был ребенком.

В то время Америка являлась шахматной сверхдержавой. Страна считала первым чемпионом мира Пола Морфи, официально лучшим на планете стал Вильгельм Стейниц (пусть и уроженец Австро-Венгрии), и лишь немецкий шахматист Эмануил Ласкер отнял у звездно-полосатых величие. Но такие яркие мастера, как Пильсбери, давали США надежду, что утраченные позиции скоро могут быть возвращены.

Увы, американских героев, включая Пильсбери, постигала незавидная участь. И это показательно, поскольку шахматы вовсе не для всех оказались дарованием – с тем же успехом они могли становиться и проклятьем. Трагической можно считать не только судьбу Алехина, но и судьбы многих других выдающихся шахматистов.

Морфи оказался удивительным самородком. Уже в девять лет он считался одним из сильнейших игроков в Новом Орлеане, в 12 переиграл зарубежного мастера Иоганна Лёвенталя, брови которого подпрыгивали до небес после каждого неожиданного хода юного оппонента. В 21 год он пересек океан для проверки сил – и разбил в Европе сильнейших шахматистов (включая блистательного немца Адольфа Андерсена). Его слава стала так велика, что британская королева Виктория устроила для него аудиенцию. Американца негласно стали называть лучшим игроком в мире! Вернувшись домой, Морфи неожиданно изменил свое отношение к шахматам, со временем полностью отказавшись от игры ради карьеры юриста. Однако преуспеть на новом поприще он так и не сумел. Все, даже клиенты юридической конторы, воспринимали его больше шахматистом. Но он почему-то бежал от этого клише, не желая слышать подобных ассоциаций. Вильгельм Стейниц пытался уговорить его сыграть матч, но тщетно. Заканчивал жизнь Морфи полным параноиком: был уверен, что его преследует шурин, а в ресторанах хотят отравить. Бродил по улицам тенью, нашептывая под нос что-то бессвязное, и отоваривал тростью прохожих, вспоминавших его блистательное прошлое. Умер он в 47 лет в ванной от инсульта – по легенде, окруженный обувью, которую зачем-то расставлял по квартире в странном порядке, о чем рассказывала его племянница. Но именно Морфи по таланту и нереализованному потенциалу считают одним из сильнейших за всю историю шахмат.

Участь Стейница оказалась не менее трагичной. Его разум однажды помутился, а на побывке в Российской империи в присутствии русской секретарши маэстро начал говорить с кем-то несуществующим через форточку – начались галлюцинации. Стейница заперли в московской психиатрической клинике, где поначалу из-за путаницы его принимали за пациента, выдававшего себя за… Стейница¹. После лечения ситуация не сильно улучшилась: американец верил, что электрический ток двигает фигуры на доске, а сам он провел партию с Богом – и выиграл. Последним пристанищем бывшего чемпиона мира стала американская клиника – подвело сердце. Ему было 64.

Однако в США были не только Морфи и Стейниц, но и удивительный Гарри Пильсбери, который однажды вдохновил на чудеса Алехина. Американец начал играть в шахматы в 15 лет, чтобы отвлечься от горя, постигшего семью, – смерти матери. Прославился на весь мир уже в 1895 году, когда прибыл в Гастингс (Великобритания) и в 22-летнем возрасте выиграл крупнейший международный турнир, первый же в своей карьере. Уступив на старте Чигорину, он затем выдал серию из девяти побед подряд и занял первое место, опередив действующего чемпиона мира Ласкера, экс-чемпиона Стейница и многих других звезд. В интервью Brooklyn Daily Eagle Пильсбери рассказывал: «Конечно, Чигорин был сильнейшим противником. Могу оправдать свое поражение страхом сцены, того, что мне, молодому игроку, противостоит ветеран. Кстати, в некоторых английских газетах обо мне писали лживую информацию. Например, что я был высоким и желтушным, курил зеленые сигары. Другой корреспондент заявил, будто я был феноменом и начал играть в шесть лет»².

В Лондоне Пильсбери сыграл также с шахматистками, вообще часто практикуя подобные --">