Юрий Николаевич Папоров - Солдат двух фронтов

высвободить ноги из стремян, как гнедой рухнул на землю.

С трудом устояв на ногах, Таган выпустил из рук клинок и стал поспешно сдергивать с плеч винтовку. Всего в каких-нибудь пятнадцати метрах от него сквозь прорезь щитка был виден прищур глаз врага. Плясали выплевывающие смерть черное отверстие пулеметного ствола и дуло автомата второго номера. Солдат слышал, как дважды пули звякнули о сталь его клинка. И только после нескольких выстрелов он вспомнил о гранатах, отшвырнул винтовку, выхватил из кармана шинели «лимонку», сорвал чеку, шагнул вперед, швырнул гранату во врага и повалился на землю.

Пулемет захлебнулся, но в плотно зажмуренных глазах Тагана продолжал маячить прищур глаз врага. Набатом гудел звон пуль о клинок. Сердце колотилось, в висках стучало, тупою болью свело все тело. Таган лежал как мертвый, не в силах оторвать голову от земли.

Кругом шел бой. Звуки его гремели над полем, а человек лежал, уткнувшись лицом в растаявший от его тепла снег.

Совсем рядом раздался топот, кто-то громко выругался, заржал конь. Таган поднял голову. Из-за кургана послышался рокот танковых моторов. Атака полка была отбита, боевые порядки отходили на исходные позиции. Таган огляделся вокруг, увидел свою винтовку, схватил и, низко пригибаясь, побежал.

— Гель, Таган, иди! — услышал он родное слово. — Скорее! Гель! Иди ко мне! — Друг Тагана Мурад протягивал ему руку.

С винтовкой и шашкой в руках Таган вскочил на круп коня и крепко ухватился за ремень друга.

Они проскакали сотни две метров. Таган вложил шашку в ножны, перекинул через плечо винтовку. Сзади шли и стреляли танки. У воронки от авиабомбы лошадь вдруг круто взяла влево. Таган, потеряв равновесие, отклонился, а когда вновь выпрямился, увидел, как из-под шапки Мурада течет струйка крови. Тело друга обмякло. Таган едва успел перехватить повод. Так и доскакал он до места сбора, крепко прижимая к себе мертвого товарища.

Всем в полку было обидно от сознания, что не дали противнику отпор. Не хватало противотанковых средств, и корпус вынужден был перейти к подвижной обороне. Танковые части врага, однако, продолжали его теснить.

Немецкое командование стремилось во что бы то ни стало деблокировать окруженную под Сталинградом 6-ю армию генерала Паулюса и спешно накапливало в районах Котельникова и станицы Нижне-Чирской мощные ударные силы.

Утро 12 декабря началось грохотом орудий. Промерзшая, совсем уже окаменевшая земля задрожала и загудела. После мощной артподготовки и массированного налета вражеской авиации в наступление вдоль железной дороги Котельниково–Сталинград пошли танковые соединения и мотопехота. Противнику снова удалось продвинуться вперед.

На другой день командир котельниковской оперативной группы «Гот» генерал-фельдмаршал Манштейн бросил в бой две свежие танковые дивизии и создал мощный броневой таран. Высокая облачность благоприятствовала авиации гитлеровцев, имевших в те дни явное превосходство. Создалась угроза выхода противника в тыл 57-й армии, которая своим фронтом стояла против окруженных войск Паулюса.

На левом фланге прорыва действовал обескровленный, потерявший в предыдущих боях более половины своего личного и конского составов 4-й кавкорпус. Резервов у командования Сталинградским фронтом не было, и, чтобы создать более прочную и надежную оборону, кавкорпус и части 51-й армии к исходу 15 декабря отошли на новый рубеж Городской–Перегрудное и заняли оборону на северном берегу реки Аксай.

Эта мера между тем не сняла угрозы прорыва кольца окружения в Сталинграде гитлеровских войск. Командиры и политработники кавкорпуса не скрывали от бойцов серьезность обстановки; и солдаты, зная, что Ставке требовалось всего шесть-семь дней для создания и переброски в район решающих боев свежей ударной армии, стояли насмерть.

Однако противник, окрыленный успехом, не переставал теснить кавалеристов, занявших оборону в окопах, траншеях и дзотах.

Бой длился день, ночь и еще день. Гитлеровцы ввели в дело свежую танковую дивизию. Коновод Таган, сменивший у станкового пулемета погибшего товарища, чуть было не оказался в плену.

К исходу дня кончились пулеметные ленты, в патронных ящиках было пусто. Таган и два десятка бойцов, державшие оборону небольшой высотки, увидели далеко за своими спинами вражеские танки и цепи мотопехоты.

Густые зимние сумерки быстро окутали землю, и кавалеристы стали --">