Арий Александрович Днепровский - Эшелоны жизни

его семействе, предводитель дворянства помещик Скадовский написал директору сельскохозяйственного училища: «Покорнейше прошу Вас… сообщить господину Цюрупе, что он от всяких отношений ко мне, как практикант, освобожден и по освобождении от ареста не имеет надобности являться в Белозерку».

— Цюрупу на допрос! — услышал Александр голос надзирателя. Тот повел его темными коридорами. Ввиду важности дела полковник Тампофольский решил сам допросить строптивых студентов. В мрачной комнатушке с зарешеченными окнами, привинченной к полу мебелью он усадил подследственного на табурет напротив себя и спросил:

— Признаете ли вы себя виновным в том, что занимались революционной пропагандой, имели цель свержение существующего строя? Подумайте хорошенько, прежде чем отвечать, подумайте о вашем будущем, о родных…

— Нет, не признаю, — сказал Александр.

— Чем вы занимались, когда собирались вместе?

— Чем занимаются студенты? Готовили задания, писали лекции. Я играл в оркестре, был у нас драматический кружок…

— Это все я знаю. А редактором вы не были?

— Редактором? Чего?

— Вот этих рукописных журналов. Я имел честь ознакомиться с некоторыми вашими статьями, вы назвали свой журнал «Пробуждение». Кого вы собрались будить? Нас? Но мы не спим, в этом вы теперь убедились.

Цюрупа промолчал. Кого хотели будить студенты? Самих себя, народ! Но смысла нет говорить об этом с жандармом.

Жандарм взял в руки один из журналов, прочел: «Вы ради удовлетворения своих прихотей ни перед чем не останавливаетесь, ничто вас не в состоянии удержать от грабежа. Вы на трупах братьев строите для себя дворцы, у вас не станет поперек горла кусок хлеба, отнятый у забитого, бессильного перед вами труженика… Нет для вас пощады, нет и достойной кары…» Ваша статья?

— Моя, — с гордостью сказал Цюрупа.

— К кому вы обращаетесь? Кто это «вы»?

— Это вы, — сказал Цюрупа.

— Я? Это для меня нет пощады? — привстал полковник. — Да знаете ли вы, что полагается за такие слова? По крайней мере ссылка в Сибирь, молодой человек! А то и каторга, да-с!

Александр не стал отрицать, что он писал статьи и в других номерах журнала, что одно время редактировал журнал, но категорически отказался назвать хоть одну фамилию других участников кружка.

— Вы создали библиотечку запрещенных изданий и раздавали книжки студентам, — настаивал Тампофольский.

— Никакой библиотечки я не создавал.

— Есть у вас в Харькове такой дружок Заикин?

— Его знает весь Херсон, это студент ветеринарного института, учится в Харькове…

— Нам известно, что именно Заикин переслал вам привезенные из-за границы работу Энгельса «Социализм в Германии», книгу Плеханова «Социализм и политическая борьба»…

— Это вам известно, а мне нет. Может, дадите почитать эти книжки? Скучно без дела сидеть в камере, — сказал Цюрупа.

— Издеваетесь, молодой человек? Собственно, мы в ваших показаниях не нуждаемся, у нас достаточно фактов для суда над вами и вашими единомышленниками.

— Если не нуждаетесь, зачем же этот допрос?

— Чтобы вы раскаялись, за признание полагается половина наказания. Кстати, Заикина мы тоже арестовали.

Ничего толком не добившись, жандарм отправил Александра в камеру.

Из тюремного окна Александр видел не только часового на вышке, стену да кусочек неба. Он мог наблюдать небольшую часть Турецкого вала, где муштровали новобранцев, где дети играли в разбойников. Однажды он услышал знакомые голоса:

— Гуси, гуси, до дому!

— Чого?

— Вовк за горою!

Так и он играл в детстве. Сейчас эту игру затеяли его братья и сестрички. Часовой погрозил им с вышки, но они не успокоились, пока не увидели в одном из окон тюрьмы его лицо, прижатое к решетке. Цюрупа помахал рукой: мол, вижу вас, спасибо! Это посещение обрадовало его: помнят, думают о нем, ждут! Что бы ни было — родные с ним! На него нахлынули воспоминания…

Александр вспомнил маленький городок Алешки, где родился. Расположен он был в Таврических плавнях и песках, на берегу заросшей камышом реки Конки, одного из притоков Днепра. Осенью городок был сер и грязен, зато весной и летом утопал в абрикосовых и вишневых садах. Дом мещанина Вагинова, в котором жила семья Цюрупы, стоял в узком кривом переулке. Семья была большая. Шестерых сыновей и двух дочерей вскормила и вырастила Александра Николаевна Цюрупа. Нелегкие заботы легли на ее плечи: --">