Валентина Владимировна Марьина - Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш: политик и человек. 1884–1948

когда им плохо, они остаются вдруг в абсолютном одиночестве. И это потому, что когда у них все было хорошо, они не смогли понять других; это – возмездие в моменты их поражения… Мы признаем Бенеша, поскольку он выделяется среди нас своей интеллигентностью, упорством, работоспособностью», но «в его характере отсутствует все человеческое. Это – машина для размышлений и работы, без человеческих эмоций, но с человеческими слабостями… Я не встречался с человеком, который был бы Бенешу по-человечески предан. Я не встречал человека, который мог бы с ним поговорить по-человечески, поговорить о том, что может кого-то огорчать, радовать. Бенеша никогда это не интересовало, и это по отношению к любому. Нет, нельзя сказать, чтобы он не помогал, наоборот, он стремился в этом случае или дать денег (иногда из своих), или походатайствовать за кого-то». Но, по словам Смутного, «он бесчувственен по отношению к другим, как и по отношению к себе… У него нет личных потребностей, он скромен, не пьет, не курит… Ничего в нем не вызывает волнения, я ни разу не наблюдал блеск удовольствия в его глазах, когда он видел красивую женщину. Он никак не проявляет, и, вероятно, особенно не ощущает удовольствия от хорошей еды или напитка. Не курит. Ему не интересно куда-то ездить. Он не любит быть в обществе, любит видеть вокруг себя людей, с которыми можно говорить о политике, дискутировать с ними, но не считает нужным собирать вокруг себя людей ради совместных развлечений. Политика для него – всё…». Я. Смутны отмечал, что, утратив человеческие контакты с людьми, Бенеш часто судит неверно, «когда у них играют роль иные, чем политические, мотивы»^[6].

Сравнение Бенеша с Макиавелли, видимо, справедливо лишь отчасти. Как и итальянский политический мыслитель начала XVI в., который хотел видеть Италию сильным, целостным государством, Бенеш стремился сначала к созданию, затем к сохранению, а позже к восстановлению единого Чехословацкого государства и видел в этом единстве (как теперь ясно, ошибочно) залог его прочного будущего. Но, если Макиавелли полагал, что для достижения поставленной цели допустимы любые средства («цель оправдывает средства») и в политике возможно пренебрежение нормами морали («макиавеллизм»), то Бенеш, будучи демократом, выступал, по крайней мере, на словах, против интриганства и лукавства в политике, хотя критики зачастую обвиняют его именно в склонности к интригам и сокрытию правды. Возможно, отчасти это и справедливо: ведь дипломатам и политикам свойственны подобные приемы и методы работы. Во всяком случае, как ученый и теоретик Бенеш отвергал априори политический макиавеллизм и иезуитство, цинизм и аморальность, выступал за тождество целей политики и этики. «В демократии не может быть спора между политикой и нравственностью, – писал Бенеш, – демократия не признает и не может признавать принцип, что скверное политическое деяние, политическое мошенничество и политическая ложь могут быть оправданы патриотизмом и интересами народа или партии»^[7]. Конечно, это были декларации. Не всегда они могли стать руководством к действию, о чем свидетельствуют исследования деятельности Бенеша как политика.

Тем не менее некоторые современники Бенеша ценили в его взглядах именно проповедь этих ценностей. Вот что писал по этому поводу ученый Феликс Уэлч: «Тесная взаимосвязь политики и правды – типичный признак политической школы Масарика. Чрезвычайно показательно, что он в качестве своего девиза избрал [выражение] "Правда побеждает". Отношение Бенеша к правде такое же». И далее он цитирует Бенеша: «Успех, конечный успех может прийти лишь там, где господствует честность, уважительность, правдивость. Но это не означает, что правда побеждает сама. Девиз "Правда побеждает" означает, что ради нее мы должны трудиться, ей помогать, за нее всегда и без устали бороться»^[8].

Современники Бенеша, английские и американские политики и ученые, как явствует из материалов книги, подготовленной к его шестидесятилетию (1944), особое внимание обращали на краеугольный камень внешнеполитической деятельности Бенеша – достижение соглашения между Востоком и Западом и на роль Чехословакии в этом деле. Чехословакия должна, писал А. Тейлор, «познакомить западный мир с миром советским и советский мир с миром западным»^[9]. Г. Томсон вторил ему: «Чехословаки чувствовали и чувствуют, что их миссия – быть мостом, связующим Запад со славянским --">