Виолетта Владимировна Гудкова - Театральная секция ГАХН. История идей и людей. 1921–1930

существенные трансформации образования высшего привели если не к разрушению воспринимающей среды, то к ее разрежению, усложнив привычную рутинную задачу.

Если (оптимистически) предположить, что книгу будут читать через двадцать лет, как предугадать, кто из ее героев станет неизвестен – Троцкий или Игорь Ильинский? Буденный или Выготский? Кого комментировать, а кого «и так все знают». Фигура предполагаемого читателя окутана мраком неизвестности. Сегодня прискучило объяснять, чем известны Авербах и Бескин, Бачелис и Нусинов, о них много писали в 1980–1990‐х годах (в связи с публикациями запрещенных некогда произведений 1920‐х годов и разбором старых газетно-журнальных споров), но запомнились ли они? Поэтому в дело вступает субъективный отбор автора, который заведомо не может стать убедительным для всех.

Комментарии к персонажам книги даются не строго при первом их упоминании (как это принято), а размещены там, где герои в наибольшей степени проявляются содержательно (и в именном указателе эта страница выделена полужирным шрифтом).

Примечания к главам следуют непосредственно за самими главами.

Автор выражает глубокую признательность коллегам из Сектора театра Института искусствоведения, обсуждавшим рукопись на разных стадиях готовности: Н. Э. Звенигородской и В. В. Иванову, участникам научных дискуссий в связи с темой книги – М. С. Неклюдовой, Н. П. Подземской и Н. С. Плотникову и рецензентам – Е. Н. Пенской, Е. В. Сальниковой и С. В. Стахорскому. Безусловно автор благодарен директору РГАЛИ Т. М. Горяевой и компетентным сотрудникам РГАЛИ, на протяжении многих месяцев заинтересованно сочувствующим работе. А также – Л. Г. Пичхадзе за дружескую профессиональную помощь на последнем этапе подготовки книги.

Глава 1 Как были созданы РАХН и ее театральная секция

Причины организации Академии и ее предшественники

Кому принадлежала инициатива создания РАХН? Властям или ученым? Похоже, что в те месяцы 1921 года устремления и тех и других совпали. Закрытие факультетов, сначала – исторических, затем юридических и филологических, высвободило (лишило работы) сотни доцентов и профессоров в стране. Принявшие решение остаться в России ученые гуманитарии должны были каким-то образом переустроить свою профессиональную жизнь. С другой стороны, власть нуждалась в авторитетных экспертах при решении важных задач руководства художественными и культурными учреждениями (и, по возможности, процессами) – театрами, библиотеками, музеями, издательствами и др. При решении этих задач ей приходилось опираться на старые кадры. (Коммунистическая академия создана уже в 1919 году, но все-таки нужны были известные имена с устоявшейся репутацией.)

В начале 1921 года в системе Наркомпроса возник Академический центр. И тогда же профессор П. С. Коган^[7] (тогда – сотрудник ТЕО) отправляет докладную записку А. В. Луначарскому о «вовлечении художественного мира в дело коммунистического строительства»^[8]. В мае при Наркомпросе создана Научно-художественная комиссия, которая должна была заняться организацией РАХН. Председателем комиссии был назначен Коган. Заместителем – А. М. Родионов^[9]. Ученым секретарем – А. И. Кондратьев^[10]. Распределение обязанностей, по-видимому, было следующим: президент РАХН задавал «генеральное» направление, научные ориентиры создаваемому учреждению. Ученый секретарь ведал практической стороной организационных мероприятий. За вице-президентом Родионовым оставалось правовое, юридическое рассмотрение возникавших, не обязательно научных, проблем и споров.

16 июня 1921 года проходит первое заседание Научно-художественной комиссии, на котором Коган сетует, в частности, на чрезмерную дифференциацию интеллектуальных занятий, в результате чего «художник уже давно перестал понимать ученого»^[11]. И предлагает план синтетического изучения искусства.

На заседании выступает А. В. Луначарский, который, в частности, говорит:

«При разноголосице в вопросах искусства, при ожесточенной борьбе направлений, которая имеет сейчас место не только в плоскости академических споров, но – что хуже – в учреждениях, ведающих художественной жизнью республики – нужна некоторая общая предпосылка для решения всех спорных вопросов, авторитетный орган, суждения которого были бы окончательны и выносились бы на основании строго научных --">