Алексис Сюше - Наполеон

трамплин, благодаря которому либеральные идеи, рожденные Просвещением и Революцией, распространились по всей Европе. Он назвал это явление «коварством Разума». В 1806 году, на следующий день после разгрома прусской армии, Гегель даже не побоялся написать одному своему другу: «Я видел императора, эту душу нашего мира. Он выезжал из города осматривать местность. Поистине необыкновенное ощущение — видеть такого человека, который, сосредоточенно обдумывая какую-то свою мысль, вскакивает на лошадь, подчиняя ее своей воле точно так же, как подчиняет себе весь мир». Слог Гегеля становится гораздо менее восторженным, когда он говорит о неудачах Великой армии в Испании, называя их «бессилием победы». Впоследствии Гегель подкорректирует свою мысль утверждением о том, что наступает момент, когда ветер Истории уносит великих людей, «исполнивших свое предназначение». Если отбросить философские рассуждения, то замечание о «бессилии победы» тем более интересно, что Наполеон, по словам Бальзака, обладал «властью самой прекрасной, самой централизованной, самой активной и самой горькой из всех».

«Предприятие» Франция во враждебно настроенном окружении

К началу Великой французской революции по отношению к своим основным странам-соперницам Франция занимала первое место в Европе по количеству населения. Тогда в ней проживали около 37 миллионов человек, что составляло 15 % европейского населения. В других странах демографическое положение было следующим: в России проживали 30 миллионов человек, в Габсбургской империи — 24 миллиона, в Великобритании — 16 миллионов и в Пруссии — 9 миллионов человек. Для сравнения скажем, что в 1787 году, когда велась работа над подготовкой Конституции Соединенных Штатов Америки, в тринадцати колониях, из которых состояло на тот период государство, проживали только 3,5 миллиона жителей. В конце XVIII — начале XIX века сильный демографический рост переживал Лондон, он стал первым крупным промышленным центром, население которого достигло миллиона жителей. В то же самое время в России лишь 4 % населения проживали в городах.

Помимо значительных человеческих ресурсов революционная Франция обладала и другим весьма существенным преимуществом — на ее стороне были симпатии всего либерально мыслящего высшего света Европы. Во главе самых влиятельных европейских стран стояла аристократия, чаще всего франко-говорящая. За этим почти всегда просматривалось франкофильство, что, однако, не мешало им ненавидеть Французскую республику и революционный пыл ее деятелей. Небольшая историческая справка: во время битвы под Ватерлоо, поставившей точку в наполеоновской эпопее, сообщения, которыми обменивались английский генерал Веллингтон и прусский генерал-фельдмаршал Блюхер, писались на французском языке.

Разъедаемая глубокими политическими противоречиями, молодая Французская республика после 1789 года очень скоро показала свою полную беспомощность перед разрухой, в которой оказалась страна. Созданный исполнительный комитет, подчиненный Директории^[8], не имел ни желания, ни сил принимать какие-то действенные меры для разрешения экономических и социальных проблем. Инфляция набрала такую безумную скорость, что в 1796 году все монеты и ассигнации обесценились полностью и были изъяты из обращения. Программы капиталовложений были заморожены, развитием и поддержанием инфраструктуры никто больше не занимался, а государственный долг вырос непомерно. В приграничных районах готовы были вспыхнуть военные конфликты. На дорогах Франции было небезопасно, что не способствовало оживлению пришедшей в полный упадок торговли.

Наибольшую выгоду от революции получили нувориши, которые обогатились за счет спекуляций и многочисленных сделок сомнительного характера. Городская беднота — санкюлоты — были забыты этой революцией, хотя именно они неоднократно приходили ей на выручку. Под давлением нескольких могущественных и влиятельных групп Директория отменила закон максимума^[9], который гарантировал стабильную цену на хлеб. Этот шаг обогатил торговцев-перекупщиков, но еще более усугубил бедственное положение потребителей-покупателей. Рост безработицы и обнищание народных масс вызвали потерю доверия населения ко всему и ко всем. Армия, состоявшая из вооруженных горожан, оставалась последним оплотом Республики, который мог обеспечить безопасность --">