Анатолий Петрович Житнухин - Владимир Крючков. Время рассудит

книги и в поисках истины сделать хотя бы шаг, но в верном направлении.

Глава первая СТАЛИНГРАД

Родителей и родину не выбирают. Нет ни заслуги, ни вины человека в том, чей род и на чьей земле суждено ему продолжить, и тем не менее большинство людей склонны гордиться своим происхождением. Наполнены такой гордостью и стихи поэта Владимира Овчинцева:

Родословной своей я нещадно богат.

Он от лямки бурлацкой, ярма батрака —

Род мой, древний, как степь и как Волга-река.

Наверное, не каждому современному читателю понятно, что же вызывает гордость у автора этих строк — ведь для многих менталитет людей, живших в СССР, представляется сейчас чем-то архаичным и не заслуживающим особого внимания. В наши дни иные ценности довлеют над душой человека, и ему не так-то просто объяснить, почему ещё совсем недавно никто не стеснялся своей близости к простому народу, не открещивался от своих корней, уходящих в глубинные пласты народной жизни.

Положенные нами в начало биографического повествования стихи, на наш взгляд, не только символизируют начальный период биографии Крючкова, родившегося и выросшего на Волге. Совершенно неожиданно для нас они оказались наполненными особым содержанием и на удивление конкретным смыслом. Мир тесен, и в нём часто случаются поразительные совпадения. Оказалось, что известный российский поэт В. Овчинцев, много лет возглавляющий Волгоградскую писательскую организацию, — родом из семьи потомственных рабочих-котельщиков Царицынского орудийного завода, впоследствии — Сталинградского (Волгоградского) завода «Баррикады», который в 2014 году отметил своё столетие.

Но ведь котельщиками были дед и отец Крючкова, причём отец, начинавший простым рабочим, дорос до начальника котельного цеха того же завода, на котором работали Овчинцевы. Мало того, несколько лет трудился он с отцом будущего поэта в одном заводском подразделении, о чём свидетельствуют документы военных лет. Так, в заводской многотиражной газете «Баррикады» в октябре 1943 года была помещена заметка Е. Викторовой «Гвардейцы тыла». И вот что в ней говорилось: «Замечательными показателями передовые стахановцы цеха т. Крючкова отвечают на радостные вести об успешном наступлении Красной Армии. Лучшую выработку за сентябрь — 207 процентов дала бригада котельщиков т. Овчинцева…»^[1]

Удивительно схожими оказались судьбы двух трудовых династий, которых сблизили профессиональная принадлежность, верность одному предприятию, тяжёлые испытания во время Великой Отечественной войны. Есть у них и ещё одна общая особенность: вольный дух поволжских степей, которым веет от поэтических строк Овчинцева, ощущался и в доме Крючковых — особенно после их родства с семьёй донских казаков из древнего центра казачьего движения — села Михайловка (ныне — город в Волгоградской области).

Но — обо всём по порядку. Родился Владимир Александрович Крючков в Царицыне — крупном промышленном центре Поволжья, вскоре получившем стальное имя пролетарского вождя. А назван он был так в ознаменование заслуг перед городом Иосифа Сталина. Оборону Царицына, которую он организовал и возглавил, современники называли «красным Верденом»^[2].

Сталин прибыл в Царицын с чрезвычайными полномочиями руководителя продовольственного дела на Юге России в начале июня 1918 года, когда в результате тяжёлого положения, сложившегося на Нижней Волге, Советская республика оказалось отрезанной от украинского и сибирского хлеба. Войска Краснова и Деникина рвались в Астрахань и Царицын, чтобы перерезать и продовольственную артерию, пролегавшую по Волге от Северного Кавказа.

Сталину пришлось столкнуться с беспомощностью местных властей и организационной неразберихой, разгулом спекуляции, саботажем на железнодорожном транспорте: был раскрыт крупный контрреволюционный заговор под руководством путейского инженера Алексеева. Благодаря принятым суровым мерам в Царицыне был наведён порядок. Водными и железнодорожными путями в Россию пошёл хлеб, стали поступать другие необходимые продукты.

Разрозненные войска Красной армии удалось объединить под командованием К. Е. Ворошилова. Боевое ядро красноармейцев составили 15 тысяч луганских металлистов и донецких шахтёров, прорвавшихся к Царицыну с --">