Екатерина Алексеевна Фурцева - «Я плачу только в подушку»

Екатерина Фурцева «Я плачу только в подушку». Откровения «первой леди СССР»

© ООО «Яуза-пресс», 2016

* * *

С Екатериной Алексеевной Фурцевой мне довелось общаться много. Я узнал ее достаточно хорошо, поэтому могу сказать, что была она человеком незаурядным и на своем месте. Она любила свое дело, любила артистов. Многим она помогла стать тем, кем они стали. Но почему-то сейчас считается чуть ли не за доблесть бросать одни лишь упреки в ее адрес. Мне представляется это недостойным. Да, она была частью той системы, но, в отличие от многих, работала в ней со знанием порученного ей дела. Сейчас всем уже стало ясно, что лучшего министра культуры после Екатерины Алексеевны Фурцевой у нас не было. И будет ли?

Народный артист СССР Муслим Магомаев. (Магомаев М. М. «Живут во мне воспоминания»)

Ее женская притягательность оказалась весьма действенной. Она способна была обаять и мужчин, и женщин. Запад она открыла не с высоты министерского кресла, а через совсем «не уставные», дружеские отношения, вызывавшие большое недовольство компетентных органов. Эти «отношения» к концу ее 14-летнего министерского правления принесли стране богатейшие плоды. Третьяковская галерея получила картины из коллекции художника Савелия Сорина, вдова которого, Анна, стала близким другом Фурцевой, многочисленные дары Нади Леже, семьдесят пять литографий Марка Шагала, подаренных им Пушкинскому музею…

Нами Микоян, невестка Анастаса Микояна и близкая подруга Екатерины Фурцевой. (Ф. Н. Медведев, Н. А. Микоян, «Екатерина Фурцева. Любимый министр»)

Фурцева полна энергии и творческих замыслов и, как всегда, продуманно и быстро решает все вопросы. Я знаю Екатерину Алексеевну уже 22 года (секретарь МК, секретарь ЦК, министр культуры), у нас с ней были десятки деловых встреч, и всегда я восхищался ее уменьем быстро находить правильные решения самых непростых вопросов. Е. А. Фурцева – единственный министр-женщина в правительстве Советского Союза, но она, бесспорно, входит в десятку лучших наших министров и даже в десятку лучших государственных деятелей. Я знаю далеко не всех министров, но такие из них, как Афанасьев, Щелоков, Дементьев, Калмыков и даже Гречко, уступают Фурцевой в способностях и уменье работать с людьми.

Генерал-полковник авиации Николай Каманин, организатор и руководитель подготовки первых советских космонавтов. (Каманин Н. П. «Скрытый космос», кн. четвертая «1969–1978 гг.»)

От редакции

Знакомство Екатерины Алексеевны Фурцевой (в то время секретаря МГК КПСС) с женой Мао Цзэдуна Цзян Цин состоялось в Москве в 1953 году. Женщины произвели друг на друга хорошее впечатление. Фурцева, как единственная женщина в советской партийной верхушке, опекала Цзян Цин во время ее приездов в Москву. Очень скоро они подружились. Даже после того как отношения между СССР и Китаем испортились, две женщины продолжали переписываться и обмениваться подарками, поддерживая связь через посольство КНР в Москве. Чувствуя свой скорый конец, весной 1974 года Фурцева отправила свой дневник в Пекин к Цзян Цин. Чувствуя себя многим обязанной Фурцевой, Цзян Цин после смерти Екатерины Алексеевны издала ее мемуары в Китае небольшим тиражом в 1975 году. Это была дань памяти близкой и верной подруги.

Публикация дневника Екатерины Фурцевой прошла незамеченной. Поскольку мемуары носили личный характер и почти не содержали критики в адрес советской верхушки, маоистская пропаганда не могла их использовать для дискредитации «ревизионистского» советского руководства. Руководство Советского Союза, в свою очередь, решило проигнорировать публикацию дневника Фурцевой. Любое высказывание по этому поводу могло привести к тому, что о мемуарах экс-министра культуры стало бы известно в СССР. Этого по понятным причинам никому из советского руководства не хотелось.

В октябре 1976 года, спустя месяц после смерти Мао Цзэдуна, Цзян Цин, а также еще троих членов Политбюро Коммунистической партии Китая – Чжана Чуньцяо, Яо Вэньюаня и Вана Хунвэня (т. н. «Банда четырех») арестовали по обвинению в организации заговора с целью захвата власти и подделке завещания Мао Цзэдуна. Все документы, хранившиеся у Цзян Цин, в том числе и рукопись дневника Екатерины Фурцевой, были изъяты при обыске, и --">