Сергей Алексеевич Воронин - Время итогов
Название: | Время итогов | |
Автор: | Сергей Алексеевич Воронин | |
Жанр: | Биографии и Мемуары, Критика | |
Изадано в серии: | Библиотека «О времени и о себе» | |
Издательство: | Современник | |
Год издания: | 1978 | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Время итогов"
В книгу известного советского прозаика, лауреата Государственной премии РСФСР имени А М. Горького Сергея Воронина вошли автобиографические заметки, литературно-критические статьи и очерки о творчестве товарищей по перу.
К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: Решетов Шолохов
Читаем онлайн "Время итогов". [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (133) »
Все ребята, сколько нас было в вагоне, возились с ним, гоняли под нарами, ловили, и вдруг щенок, удирая от кого-то, заигравшись, выскочил из вагона, шмякнулся о сухую землю, вскочил, но даже не побежал за вагоном, будто все сразу понял, и остался один в неоглядной пустой степи.
На какой-то станции мы впервые с братом увидали белый хлеб, высокий, с румяной коркой, разодранной печным жаром. Он лежал на полотенце у молодой тетки. Она, наверно, заметила, с какой жадностью мы смотрели на него, и протянула его нам.
— Мама! — тут же закричал я. — Тетя дает хлеб. Белый!
Мать с укором сказала торговке:
— Чего дразнишь ребят? Нет у нас ничего.
— А мне много и не надо, дашь свою кофту, и ладно, — ответила тетка.
Мать сняла кофту.
Нет, такого хлеба мы с братом еще не едали — мягкий, как вата, с хрустящей коркой, сладкий! Это был первый белый хлеб, потом были и пироги и шаньги, но не они запомнились, а вот тот «ситник», как его тогда звали.
И снова мчится поезд. В двери теплушки виден необъятный мир с горами и лесами, с речками и степями, с деревнями, с шумными городами.
Когда мы подъезжали к большой реке, то закрывали двери, потому что смотреть запрещалось. Мосты охранялись часовыми, и они могли стрелять в тех, кто высовывался из вагона. Поезд медленно шел по длинному мосту, и я в страхе прижимался к матери, боясь каждую секунду услышать выстрел.
На какой станции это было? Нет, теперь уже невозможно вспомнить, — но она была большая. Гудели паровозы, стрелочники играли на рожках, куда-то через пути бежали люди с мешками, в лаптях, а то и босые, сверкали на солнце рельсы, их было много, прямых и переплетенных. Вдоль нашего состава шел смазчик, стучал по колесам молоточком и подливал в буксы из масленки с длинным носиком. Мы, наверно, только что приехали или поезд должен был вот-вот отойти, — иначе бы мы не сидели в вагоне. Я видел, как придвигался паровоз с товарным составом к платформам, стоявшим напротив нашего вагона. Обычно в самую последнюю минуту к месту сцепления подныривал сцепщик и ловко накидывал толстую металлическую петлю на крюк. И вдруг вместо него, в ту самую минуту, когда буфера должны были удариться друг о друга, откуда-то выбежала женщина, хотела проскочить меж буферов и не успела. Ее стиснуло тарелками, и она показала мне язык...
Я закричал.
Тогда же произошел еще один случай, оставивший след на всю мою жизнь. В одну из ночей поезд так дернуло, что я полетел с верхней полки. Не успел я прийти в себя, разобраться в темноте, как над головой раздался оглушительный рев, — это был встречный паровоз. Я в ужасе заметался, закричал, заплакал. Мать подняла меня, уложила, но я долго не мог успокоиться, все вскрикивал и наутро проснулся заикой. Я чмокал, морщился, мычал и никак не мог произнести начало слова. Я бы, наверно, вырос угрюмым, нелюдимым, будь у меня замкнутый характер. Но веселье било через край, я любил смеяться, — уж очень был смешлив, — и муки от заикания как-то глубоко не касались моего самолюбия. Порой я даже сам смеялся над своим заиканием. Конечно, не так уж взахлеб, но усмешечка была. Чтоб легче начинать фразу, я придумал и к месту и не к месту ставить словечко: «слышь». Скажем, иду гулять. То я говорю: «Слышь, мама, иду гулять!» Надо отца позвать обедать: «Слышь, папа, иди обедать!» Долго не отпускало меня заикание. Особенно если был в центре внимания, то уж тут совсем переставал говорить. И только с возрастом, внушая, что никакой я не заика, освободился от этого мучительного дефекта речи. Настолько, что даже смог выступать на пленумах и активах с большими речами.
Как добирались со станции до Полтавки, выпало из памяти. Помню, был уже вечер, и мы в какой-то просторной избе, и хозяйка, толстая тетка, сует мне в руки круглую горячую лепешку с картошкой и ласково называет ее «шанежкой».
В другой раз вижу себя, сидящего на бревнах с деревенскими ребятишками, играющего в пальчиковое колечко». Нигде, кроме Полтавки, такой игры я больше не встречал. Надо было сомкнуть указательный палец с большим так, чтобы получился кружок, и в этот кружок опустить слюну, но так, --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (133) »
Книги схожие с «Время итогов» по жанру, серии, автору или названию:
Александр Фомич Вельтман - Особенно замечательные события во время войны с Турцией в 1828 и 1829 годах Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 1978 Серия: Литературные памятники |
Израиль Габриелович Рабкин - Время, люди, самолеты. Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 1985 |
Вальтер Николаи - Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 2020 Серия: Военные мемуары (Вече) |
Другие книги автора «Сергей Воронин»:
Сергей Алексеевич Воронин - Два рассказа Жанр: Советская проза Год издания: 1976 |
Сергей Алексеевич Воронин - Деревянные пятачки Жанр: Советская проза Год издания: 1978 |
Вадим Михайлович Кожевников, Юрий Казаков, Сергей Алексеевич Воронин и др. - Рассказ 77 Жанр: Современная проза Год издания: 1978 Серия: Антология современной прозы |