Валентин Иванович Воробьев - Враг народа. Воспоминания художника

Валентин Воробьев Враг народа. Воспоминания художника

От автора

Книгу посвящаю дочери Марфе, внушившей мне писать воспоминания.

Выражаю искреннюю благодарность знатокам русской культуры Льву Нуссбергу, М. Я. Гробману, К. К. Кузьминскому и Л. П. Талочкину, открывшим мне свои драгоценные архивы. Особо признателен я С. Н. Хольмбергу, В. Я. Ситникову, А. Т. Звереву, Л. А. Мастерковой за их красочные устные рассказы о жизни и искусстве, а Э. А. Штейнбергу, В. С. Котлярову-Толстому, Н. И. Павловскому, А. Р. Брусиловскому, Н. А. Шмельковой, Ирине Холиной, Борису Мышкову за содержательные письма. Мне очень дорога помощь родного дяди И. В. Абрамова, брянского краеведа и ветерана второй мировой войны, передавшего мне записки бабушки Варвары Мануйловны и свои собственные публикации.

Благодаря компьютерной помощи Андрея Короткова, которая всегда была своевременной, моральной поддержке моей жены Анны, взявшей на себя труд проверки рукописных материалов, существенным поправкам художественного критика Вадима Алексеева и любезному и благожелательному отзыву издателя Ирины Прохоровой, моя литературная авантюра могла появиться в свет.

Часть первая Оккупационная зона

Худо, когда в дивизии

Недостает провизии.

Козьма Прутков, XIX в.

Бди!

Он же

1. Родной край

Что такое родной край? — понятие растяжимое и сугубо личное. У каждого из нас свой край и свое о нем понятие. У жителя большого города это ненавистная коммуналка и очередь в баню, персональная керосинка и кастрюля на замке. У безродного сироты пространство родины размазано, как слезы по давно не мытым щекам. Особый и неустойчивый континент детства у богачей. Большая территория тяжкого быта у людей земли, у крестьян.

Мой родной край — это оккупационная зона. Плотный клубок постоянного и постороннего насилия длиной не в сто, а в тысячу лет, где, как вчера, будет рождение отца (1905) и Гражданская война (1917), голод и дикая свадьба моих родителей (1927), убийство деда и закрепощение парода (1937), начало мировой войны и вдовство моей матери (1941), немецкие оккупанты и наши тюрьмы (1943), уроки китайского рисования и первый гонорар (1950), ликвидация лесов, лошадей и школьная жизнь (1953). Я натурщик московских художников и сам тайный художник (1958). Все эти части переплетены между собой и необходимы для жизненных соков на сегодня и на завтра.

Мои предки не могли похвастаться чистотой своей породы, цветом крови и высоким общественным положением. Они изъяснялись на русском языке брянского разлива. Их прошлое терялось во тьме веков, где кочевали банды насильников самого эзотерического вида. Брянчане вырубали леса, возводили дворы и частоколы, ковыряли землю, вязали сани и лапти, гнали водку и пили до зеленых соплей.

Жить в вечном мире не удавалось. То и дело по суглинкам и болотам, с запада на восток, и наоборот, шли вояки, неся голод, разрушение и смерть.

В 1919 году в Брянск пришли коммунисты и установили вечную пролетарскую власть. Лишняя скотина и наемный труд были ликвидированы. Введены карточки на хлеб и постоянная прописка населения. Первый начальник города, беглый каторжник Игнат Фокин, мечтал осушить все болота, выдернуть сорняки лесной флоры и распахать общий картофельный огород до горизонта.

В 1922 году обездоленные родители моей будущей матери получили участок болота, с обязательством осушить его и поставить дом регулярного типа.

Ничего яркого из прошлого родителей мне не известно. Они сошлись на базаре по любви. Их никто не сводил, как исстари было заведено, и, вопреки советам брянских мудрецов жить по воле родителей, они сразу там слюбились. В базарный день 1927 года сидел на телеге голубоглазый блондин и трещал на балалайке. Картуз набекрень, косоворотка навыпуск, яловые сапоги, этакий Иван-Дурак из сказки, и моя будущая мать, Клаша, ширококостная, семнадцатилетняя, работящая девка на выданье, прошла мимо Дурака и подумала: «Вот мне бы такого!»

Ее пытались сватать за лесника тридцати лет, непьющего и с усами кверху, но она рыдала от страху по ночам, и жениху с усами отказали. Блондин с балалайкой из головы не выходит, а тот, не будь дураком, заслал сватов, и сразу ударили по рукам. Свадьбу сыграли на --">