Андрей Борисович Шолохов - Загадка смерти генерала Скобелева

позиции в Средней Азии, где в тугой узел переплелись интересы России и Британской империи.

Процесс присоединения Туркестана к России растянулся почти на два десятилетия. Скобелев принимал в нем самое деятельное участие. Он приехал в эти края совсем молодым офицером, затем участвовал в Хивинском походе и вот теперь уже прославленным генералом вновь вернулся в Среднюю Азию, чтобы покорить воинственное туркменское племя текинцев.

Совершив тяжелый переход через пески, русские войска осадили крепость. Даже поверхностный осмотр текинской твердыни показал, что взять ее без строительства осадных сооружений не удастся. Крепость представляла собой неправильный четырехугольник, ее стены имели в длину 300–500 метров с множеством выходов. Толщина стен доходила до 10 метров в основании, а ширина коридора между ними – до 6 метров. Внутри крепости по разным данным было сосредоточено от 25 до 40 тысяч защитников, в том числе от 7 до 10 тысяч конных.

Текинцы не допускали даже мысли, что русские одержат над ними верх. И на первых порах воинское счастье как будто бы им улыбалось. Случалось, что вылазки из крепости заканчивались победой джигитов.

Стычки с текинцами продолжались все время, пока велись осадные работы. И не раз на своем неизменно белом коне Скобелев бесстрашно врубался в самую гущу джигитов. Храбрость этого человека воистину была безграничной. Приведем такой пример. При отряде разведчиков было десять станков для запуска ракет. Командовал наводчиками молоденький поручик. Однажды случилась неудача: две ракеты не взлетели, а третья вылетела, но не поднялась, а упала тут же, рядом с офицером. Тот инстинктивно отскочил назад. Тогда Скобелев, чтобы предотвратить панику, наехал на ракету своим конем. Лошадь ранило, зато пострадавших не оказалось.

Михаил Дмитриевич не знал, что такое отдых. Его постоянно видели на строительстве осадных сооружений. Здесь он указывал место для траншей, там подбадривал уставших, в другом месте определял направление подкопов, которые вели для закладки мин под стены текинской крепости. В палатке-канцелярии Скобелев регулярно проводил совещания с начальниками отдельных частей. Ночью свет долго не гас в его личной палатке – генерал просматривал множество поступавших в отряд бумаг, разрешал всевозможные дела, диктовал приказы на следующий день.

При этом Скобелев никогда не забывал о солдатах. Осмотрев полевой лагерь, он сделал замечание: «Мало заботливости о людях. Между тем офицеры построили себе отличные землянки в несколько комнат. Я ничего не имею против устройства землянок для офицеров, но требую, чтобы забота офицера о солдате была на первом месте, т. е. чтобы офицеры строили себе землянки после того, как нижние чины действительно по возможности вполне обеспечены».

Как только закончились минные работы, которые Михаил Дмитриевич всячески торопил, он назначил день штурма на 12 января. Это был понедельник, тяжелый день, да еще годовщина знаменитого указа Павла I Донскому войску о походе на Индию, вскоре после которого императора убили заговорщики, а войско возвратилось назад. Но не таков был «белый генерал», чтобы это повлияло на принятое решение.

В ночь перед штурмом Скобелев, сделав надлежащие распоряжения, велел приготовить парадную форму, эполеты и ордена. А затем до глубокой ночи беседовал со своим личным врачом О. Ф. Гейфельдером о вечных проблемах войны и мира.

Наконец наступил день штурма. Еще густыми клубами плавал предрассветный туман, а русские войска выстроились в правильные ряды и замерли в ожидании объезда главнокомандующего. Скобелев проехал вдоль шеренг, здороваясь с одними, ободряя других, поздравляя с боем всех Он предупредил, что отступления не будет, но никто об этом и не помышлял. Все считали минуты до той поры, когда их поведут к стенам Геок-Тепе.

Когда туман рассеялся, текинцы увидели три русские колонны, стоявшие в боевом порядке. Командовали ими полковники Куропаткин, Козелков и подполковник Гайдаров. А несколько поодаль, на высоком холме, с которого хорошо просматривались окрестности, расположился главнокомандующий и его штаб. Нетерпение войск передалось и Скобелеву. Михаил Дмитриевич то и дело посылал к колоннам своих ординарцев, что-то говорил своей свите, нервно пожимал плечами.

В 7 утра подполковник Гайдаров получил приказ атаковать западную часть крепости, дабы отвлечь на себя внимание ее защитников.

В это время у самой --">