Станислав Константинович Пестерев , Марк Леонович Уральский , Светлана Гарциано - Марк Алданов. Писатель, общественный деятель и джентльмен русской эмиграции

один из основных участников дела Дрейфуса, помощник начальника контрразведки майор Анри из очерка «Пикар», вождь анархистов Себастьян Фор («Убийство президента Карно»), Азеф из одноименного очерка и многие другие

Алданов, постоянно, отметим, декларировавший свое категорическое неприятие мировоззренческой проповеди Достоевского, тем не менее, всегда ссылался на его человеческие типы, когда дело касалось необычных, выпадающих по своим поведенческим принципам из традиционного общества, личностей: «Какой бы роман мог бы написать о нем Достоевский», «Он был рожден, чтоб стать героем Достоевского».

Малая проза занимает особое место среди произведений Алданова. Его очерки появляются в газетах, преимущественно различных эмигрантских периодических изданиях, с середины 1920-х годов. Объектами изображения в них становились политики и их убийцы, а также всякого рода авантюристы – Мата Хари, например, или графиня Ламотт, чьи судьбы пересекались с миром политики, а скандалы, связанные с ними, имели громкий политический резонанс. Жанр очерка позволял автору отбросить маску резонера и напрямую высказывать свои суждения или предположения и комментировать свои принципы работы с источниками. Читая в 1937–1939 гг. очерки «Сент-Эмилионская трагедия», «Зигетт в дни террора» и «Фукье-Тенвиль», связанные с эпохой террора Великой французской революции, читатель неизбежно проводил параллели с тем, что происходило в СССР, где свирепствовал сталинский террор, сопровождавшийся показательными процессами над «врагами народа». В статьях, посвященных политикам-современникам, автор, декларирующий обычно свое недоверие к политическим пророчествам, делает все же долгосрочные прогнозы. В очерке «Гитлер» написанном за год до захвата Гитлером власти (1932), когда этого одиозного политика никто в Европе всерьез не воспринимал, Алданов пишет: «Разные дороги ведут в фашистский Рим, но, очевидно, диктатура Гитлеру необходима». В 1941 г. он предрекал Муссолини: «либо поражение в войне, либо служба у Гитлера на вторых ролях». В итоге, по воле всесильного случая, реализовались оба сценария. По мнению эмигрантского рецензента Владимира Варшавского, «возможно, что именно эссеизм на историческом материале является литературной формой, наиболее “адекватно” выражающей формальный писательский состав Алданова».

С началом войны, после эмиграции и эвакуацией в США Алданов осваивает жанр рассказа, – более злободневный в его исполнении и часто пишущийся по следам актуальных событий. Некоторые произведения, как например, рассказ «Грета и Танк», отличаются стремительной динамикой, но остаются с открытым, новеллистическим концом, призывающим читателя домыслить финал по своему усмотрению. Другие – это скорее эскизные зарисовки. Среди них неоднозначно принятый американской критикой рассказ «Тьма», повествующий о французском Сопротивлении. В тщательно проработанном на предмет исторических деталей рассказе «Номер 14», центральным персонажем становится Муссолини. После войны в большинстве случаев героями рассказов опять выступают вымышленные персонажи. На их примерах автор либо исследует различные поведенческие модели людей в экстремальных ситуациях, либо сталкивает между собой в конфликтных ситуациях различные человеческие типы («Ночь в терминале», «На “Розе Люксембург”»), либо под прикрытием мелодраматического сюжета делится с читателем своими суждениями о жизни и политике

Ключевая книга для понимания алдановской историософии – «Ульмская ночь», Она написана в оригинальной форме «рефлексивного диалога» между двумя ипостасями автора – химиком Л (Ландау – настоящая фамилия писателя) и литератором А (Алданов – его псевдоним). Шесть диалогов в книге посвящены роли Случая в истории. Этим понятием определяется «совокупность причин, способствующих определению события и не оказывающих влияния на размер его вероятности, то есть на отношение числа случаев, благоприятных его осуществлению, к общему числу возможных случаев». Таким образом Алданов заявляет о бессмысленности каких-либо исторических прогнозов, ибо причинно-следственные цепи не связаны друг с другом, а решения зависят не столько от тщательного расчёта, сколько от случайных, зачастую сугубо человеческих факторов, например, эмоций, а также и форс-мажорных обстоятельств. Противостоять хаосу истории в мировоззренческой модели Алданова способны отдельные --">