Натан Яковлевич Эйдельман - Пушкин и декабристы

другой день вызывающая газета появляется. Командование с виду рассержено, но в общем - снисходительно.

Барон Блом отвечает в стокгольмских газетах, что 1/13 июня 1809 года прибудет, и просит встречать по гельсингфорской дороге. Весь город Або ждет исхода дуэли; в победе Швеции почти никто не сомневается.

Липранди требует пистолетов, но Блом предпочитает шпаги. Поручик неважно фехтует, к тому же пистолет - более опасное оружие, и поэтому он на нем настаивает: «Если Блом никогда не имел пистолета в руках, то пусть один будет заряжен пулею, а другой - холостой, и швед может выбрать». Блом, однако, упирается. Разъяренный Липранди прекращает спор, хватает тяжеленную и неудобную шпагу (лучшей не нашлось), отчаянно кидается на барона, теснит его, получает рану, но обрушивает на голову противника столь мощный удар, что швед валится без памяти, и российское офицерство торжествует.

Так изложена эта романтическая история, с добрым привкусом времен мушкетерских, в большой тетради, хранящейся ныне в Отделе рукописей Ленинской библиотеки в Москве ¹ и озаглавленной: «Записка о службе действи-

¹ ГБЛ. ф. 18 (Н. П. Барсукова), М. 2584; на титульном листе запись: «Подарено Румянцевскому музею Николаем Платоновичем Барсуковым 17 марта 1881 года». Даритель, как видно из его переписки, несомненно, располагал частью архива Липранди; он передал тетрадь музею через десять месяцев после смерти ее автора.

14

тельного статского советника И. П. Липранди (1860 г.)».

Рассказ о лихой дуэли Липранди со шведским бароном, по свидетельству самого Ивана Петровича, очень нравился Пушкину. Поэт слышал про эту историю еще в Петербурге и «неотступно желал узнать малейшие подробности как повода и столкновения, так душевного моего настроения и взгляда властей, допустивших это столкновение. Александр Сергеевич, будучи почти тех же лет, как и я в 1810 году, находил, что он сам сейчас же поступил бы одинаково, как и я в 1810 году ¹. Чтобы удовлетворить его настоянию, я должен был показать ему письма, газеты и подробное описание в дневнике моем, но этого было для него недостаточно: расспросы сыпались…» ².

За воспоминаниями бывалых и необыкновенных людей Пушкин охотился: рассказы Арины Родионовны про старых бар, приключения кавалерист-девицы Дуровой, дуэли Липранди - все это были «его сюжеты»; что думает и чувствует человек, идя на смертельный поединок -

Есть упоение в бою,

И бездны мрачной на краю…

Эти впечатления сопутствуют Пушкину и тогда, когда он поставит под пулю своего Сильвио в «Выстреле», и своих Онегина, Ленского… и не раз - себя самого.

Романтическая дуэль (которой Липранди так гордится, что полвека спустя помещает описание ее в своей «Записке о службе»!) открывает нам многое в этом человеке.

Всеми силами он заставлял себя и других верить в свою необыкновенность.

Прежде всего необыкновенность происхождения. Педро де Липранди, чьи испано-мавританские предки в XVII веке перебрались в Северную Италию, в 1785 году бросает насиженные места и отправляется за фортуной в Россию. Испания, Италия, Россия - довольно необыкновенное сцепление мест и обстоятельств, хотя и далеко не столь

¹ В «Записке о службе» дата дуэли указана точнее: июнь 1809 г.

² «Записки И. П. Липранди». - «Русский архив», 1866, стлб. 1445 («Записки И. П. Липранди» теперь опубликованы в кн.: «Пушкин в воспоминаниях…». Однако в нее вошло не все, что имеется в «Русском архиве». Вместе с тем в книгу включены записи, не публиковавшиеся в журнале. Поэтому в дальнейшем по мере необходимости будут делаться ссылки и на «Русский архив», и на текст, опубликованный в книге «Пушкин в воспоминаниях…» под названием «Из дневника и воспоминаний».

15

причудливое, как другая «цепочка»: Эфиопия, Турция, Россия; арап Петра Великого - Пушкин…

Педро де Липранди фортуну догнал, она превратила его в Петра Ивановича и посадила начальствовать над казенными заводами. Петр Иванович женился на баронессе Кусовой (в 1790 году рождается сын Иван Петрович), после смерти ее снова женится- на Талызиной (в 1796 году - сын Павел Петрович), затем женится еще раз, после чего все состояние идет в третью семью, а дон Педро умирает, достигнув счастливого возраста - ста шести лет ¹. Сыновьям, подобно д'Артаньяну, достается только шпага и доброе имя. Ивана Петровича, правда, записали трех лот в полк, но в 1797 году император Павел грозно требует к себе всех, кто числится --">