Шэрон Лоуренс - Джими Хендрикс, Предательство

Тэдди Аклен Мл. вырос среди музыки — его отцу принадлежал тот самый клуб Дель–Марокко. Музыканты звали его отца не иначе, как "дядюшка Тэдди". "Малыш Тэдди", а теперь мужчина средних лет, оказался приятным, весёлым и интересным собеседником. Как только день подошёл к концу, он посерьёзнел и, выступив вперёд перед посетителями, многозначительно произнёс:

— Джими Хендрикс был очень хорошим человеком.

Ещё один из уличных музыкантов, Джордж Йейтс, представленный Саламоном как "один из парней, которые играют на гитаре левой рукой и зубами… только не подумайте, что я имею в виду Джими Хендрикса". Оба левши познакомились в 1963 году, когда Хендрикс с Билли Коксом попали в клуб Новая Эра, располагавшийся на углу 12–й и Шарлотты. Позже, уже после открытия мы с Йейтсом разговорились:

— Что я и большинство уличных музыкантов вынесли из шестидесятых? То что люди в Нашвилле любили и разбирались в хорошей музыке. Тебе приходилось напрячь мозги, чтобы сообразить, что и как играть, чтобы за это получить горсть монет. Одну из важных вещей я вынес из тех лет — люди ждут от музыканта шоу. И я вовсю безумствовал, играя за ухом, держа её между ног, за спиной. Знаешь, это было необходимо, чтобы сделать доллар. Особо учиться играть хорошо было не обязательно. Необходима была зрелищность, и народ с удовольствием её проглатывал. В тот вечер, когда я познакомился с Джими, он меня долго обо всём расспрашивал, что, да как я делаю, особенно про песенку, которая называлась Lucky Lou. Казалось, он был в восторге ото всего, что я ему говорил, от моей манеры игры, от моего стиля, от моего сумасшествия, наконец. У меня сложилось впечатление, что он никогда не видел, чтобы кто–нибудь играл на гитаре, держа её за спиной. Там, откуда я родом, из Люисвилля, гитаристы именно так и играли, и я быстро перенял все их приёмы, я всё схватывал, буквально на лету. Первого, кто я тогда увидел, был парень по имени Артур Портер. Мы все звали его Эджи и он часто играл в группе у Хэнка Балларда.

— У меня была гитара под левую руку, но струны на ней переставлены как у правой — высокая сверху. У Джими же низкая струна была сверху. Тем не менее, он свободно играл и на моей гитаре. Это был совершенно новенький Фендер Стратокастер. А Джими принёс с собой свой блондинистый Фендер Телекастер. Джими был человеком Фендера!

Чувствовалось, что Йейтсу было приятно вернуться воспоминаниями в те дни, и он продолжил словами:

— Джими всегда стремился, чтобы на сцене всё выглядело как можно лучше. Он просто сходил с ума, если всё шло наперекосяк. Когда он стал знаменит, и я послушал All Along the Watchtower в его исполнении, я сказал себе: "Вот это настоящий Джими. Какова мелодическая нить! Каково звучание!"

Расчувствовавшись, Йейтс продолжил:

— Когда я услышал, что Джими умер, я много думал над этим, может это из–за того, что он всё, что наметил сделать, довёл до совершенства?

Моя дорогая гитара. Покойся с миром. Амен