Тони Браун - Хендрикс, Последние 22 дня

становился нетерпимым к окружающим, они же, со своей стороны, обыкновенно хотят ещё более приблизиться к нему. Он подбирал этих несчастных птичек где угодно и вёл их к себе в гостиницу, но как только любовь оканчивалась, у него оставалось только одно желание — поскорее от них избавиться. Обычно он совал им их одежду и выпроваживал. В ранние дни, когда он не был ещё так перегружен, он мог сходить с ними куда–нибудь, но думаю, оставался с ними недолго. Он всегда хотел принадлежать самому себе, и в конечном итоге отсылал их подальше от себя.

28 августа, день

16

Днём предстояла серия пресс–интервью для Трэк–Рекордс и пиар–менеджеру Джими, Лес Перрину, а чуть позже тем же утром и самому Джими необходимо было подготовиться к напряжённому графику. И, находясь там, вы бы стали свидетелем его всем известного перевоплощения: как если бы не было этой отвратительной утренней сцены с девушками, он принял к встрече с репортёрами серьёзный вид.

Весь день ушёл на отражение атак лондонской музыкальной прессы. Одни захватили его с тылу, заняв спальню, другие цепочкой разместились в гостиной, как если бы собрались играть в испорченный телефон. Джими был приветлив со всеми и старательно отвечал на все вопросы, но мысли его были заняты предстоящим его выступлением на острове Уайт — где также приглашены были другие музыкальные гиганты, The Who, The Doors, Joni Mitchell и Jethro Tull. Ему казалось, что за слишком долгое его отсутствие в Англии о нём уже могли забыть.

Первым взял интервью репортёр The Times и его статья была напечатана 1 сентября:

— Если я теперь свободен, то только потому, что к этому стремился всегда, — сказал он читателям самого престижного лондонского издания. — Я начал чувствовать себя жертвой общественного мнения. Все хотят знать только с кем я сегодня спал и кому вчера поддал под зад или каких я завтра экстремистов поддержу. Вот я постриг волосы и слышу вокруг: "Джими, что случилось, почему ты обрезал волосы?" Я переоделся: "Почему ты одел именно эти носки? В чём причина, почему голубые?" И вот я стал спрашивать себя, не слишком ли длинное соло я играю? Или, должен ли я благодарить ту цыпочку, что переспала со мой? Я устал. Нет, не физически. Устал морально, я снова отращиваю волосы, чтобы спрятаться за ними. Но нет, не спрятаться, думаю, я отрастил длинные волосы, потому что отец в детстве стриг меня под ноль.

17

Говоря о своей публике, Джими сказал:

— Когда смотрят на тебя с недоверием и улыбаются из вежливости, чувствуешь, что тебя укачивает как на волнах. Остаётся вызывать эмоцию стеной звука. Нет, не мелодией. Насилуешь их музыкой, вточь как на ринге или на футбольном поле — вызываешь в них чувство насилия. И совсем не обязательно побить каждого, это как удар шёлковым платком. Я хочу сказать, грустно, что вызываешь в них это чувство.

Следующим был Роу Холлингворт из ММ. Его статья опубликована 5 сентября:

— Завершился полный круг, я пришёл к тому с чего начал, — сказал Джими Холлингворту. — Я — дитя этой музыкальной эпохи. Моё звучание осталось прежним, моя музыка — неизменной, я ничего не могу придумать нового с тем, что я сейчас имею… Когда в начале года окончились американские гастроли, у меня было одно желание, исчезнуть и забыть всё. Исчезнуть, чтобы записываться, но смогу ли я сочинить что–либо новое? Я думал. Думал над тем, что меня ждёт в будущем. Думал о том, что наступило завершение этой эпохе, так талантливо начатой The Beatles. Что–то новое должно прийти ей на смену и это новое должно быть Джими Хендриксом. Я хочу иметь большой оркестр, я не имею в виду трёх арфистов и 14 скрипачей, я говорю о полном наборе оркестровых инструментов, я хочу дирижировать ими и писать для них музыку. С их помощью музыкой мы нарисуем картину Космоса, а в нём и нашей маленькой планеты, чтобы каждый слушатель смог побывать с нашей помощью в любом уголке Вселенной. Музыка должна открыть новые возможности человеческого разума. Я чувствую, люди уже готовы к этому. Как и мне, им нужна только передышка, чтобы навестить свои жилища, накормить своё тело и приготовиться к следующему путешествию.

18

— Видишь ли, музыка слишком важная вещь, чтобы тратиться на всякую попсу и политическую возню. Эта мысль стара, как мир и каждый имеет право на собственное мнение. Но политика — это как старая пыльная шляпная коробка на шкафу в прихожей. Как на карусели жизни, качаешь колыбель, одновременно целуя мать, и обманываешь себя, что всё клёво. Но, --">