Борис Михайлович Рунин - Писательская рота.
Название: | Писательская рота. | |
Автор: | Борис Михайлович Рунин | |
Жанр: | Историческая проза, Биографии и Мемуары, Военная проза, Повесть, Современные российские издания | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | Возвращение | |
Год издания: | 2010 | |
ISBN: | 978-5-7157-0238-8 | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Писательская рота."
После окончания Литературного института Рунин писал критические статьи для Нового мира и Литературной газеты. Когда началась война — ушел в ополчение вместе со многими московскими литераторами. Об этом — его повесть Писательская рота. Чудом уцелев в 1941-м, Борис Рунин вырвался из окружения и прошел всю войну корреспондентом газеты Северо-Западного фронта. Борис Рунин: "Каждый раз, бывая в Центральном доме литераторов, я невольно задерживаюсь у мемориальной доски с восемьюдесятью фамилиями московских писателей, павших смертью храбрых на войне. Всем им — вечная память. Половина из них — мои товарищи по писательской роте. И почти все они погибли тогда, в октябре сорок первого, или чуть позже. Должен признаться, что первое время я несколько раз ловил себя на том, что ищу в этом списке и свою фамилию. То, что ее там нет, я и сейчас ощущаю как странную прихоть судьбы".
Читаем онлайн "Писательская рота.". [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (22) »
Однако Бляхин оказался старше и Фраермана, и Зозули, и Белы Иллеша, не говоря уж о Либединском.
Ничуть не кичась исключительностью своего возраста (да и своей биографии — член партии с 1903 года, участник революции 1905 года, прошедший через ссылку), скорее даже смущенный этим обстоятельством, Павел Андреевич очень просто, как-то по-домашнему говорит, что ему пятьдесят четыре года, но это ничего не значит…
Он и потом никогда не претендовал ни на какие льготы или привилегии, на которые вполне мог бы рассчитывать. И уж во всяком случае, Павлу Андреевичу, человеку необычайно скромному, была чужда какая бы то ни было учительность или просто снисходительная назидательность в общении с окружающими. В его мягкой, ровной, я бы даже сказал — ласковой, манере разговаривать абсолютно отсутствовала столь естественная в его годы интонация превосходства — мол, поживите с мое. Нет, он был ровней со всеми, даже с самыми молодыми из нас. Мне потом довелось прожить с Бляхиным примерно с неделю в одной землянке, и он ни разу не дал мне почувствовать, что почти вдвое старше меня.
— Да, неплохо бы дотянуть до вашего возраста, особенно в наше безмятежное время, — мечтательно произносит, глядя на Бляхина, драматург Павел Яльцев, автор популярной в тридцатые годы пьесы "Ненависть".
По моим тогдашним представлениям он тоже немолод — во всяком случае, лет на десять старше меня, что, впрочем, не помешало нам уже в те дни стать истинными друзьями.
Но вот в разговор вступают поэты.
— А ты, Вадим, о какой контрольной цифре мечтаешь? — обращается к Стрельченко наш правофланговый. Это поэт Саша Миних, человек огромного роста и неисчерпаемого добродушия.
— Я бы хотел прожить столько, сколько будут писаться стихи, — с легким украинским акцентом отзывается тот. — Ты же знаешь, поэты, почти все без исключения, рано или поздно переходят на прозу.
Воспользовавшись спором, возникшим на эту тему, ко мне пододвигается лежащий рядом Роскин.
— Про себя могу сказать только одно, — тихо говорит он, так, чтобы не слышали другие. — В самом близком будущем меня не станет.
Я, внутренне содрогнувшись, оборачиваюсь к нему, но он совершенно спокоен.
— Не подумайте, что я малодушничаю или рисуюсь, — продолжает он. — Просто я это слишком хорошо знаю…
Как реагировать на подобное признание? Роскин уже однажды говорил мне о своих мрачных предчувствиях, но не с такой прямотой. Не скрою, моему самолюбию начинающего литератора льстит расположение этого очень уважаемого и очень авторитетного критика, который уже давно служит для меня примером профессиональной порядочности. Но ведь нельзя же оставить его реплику без ответа. Однако усталость словно лишила меня и всякой мыслительной активности. Притупленное сознание ничего, кроме пошлых возражений, мне не подсказывает, и я, к стыду своему, предпочитаю промолчать.
Между тем разговор об отпущенных нам судьбою сроках вопреки недавнему состоянию всеобщей прострации становится все оживленнее.
— Что касается меня, то я хотел бы дожить до нашей победы, а там посмотрим, — как всегда, чуть насмешливо заявляет Эммануил Казакевич и, поблескивая очками, весело оглядывает собеседников.
Мы уже привыкли к тому, что среди нас немало очкариков. Данин тоже был снят с учета по зрению. С очками не расстаются Лузгин, Гурштейн, Афрамеев, Замчалов, Винер, Бек. Последний также принимает участие в разговоре.
— А как вы думаете, сколько продлится война? — с простодушнейшим выражением лица и затаенным в глазах лукавством обращается он ко всем вообще и ни к кому в частности.
Когда-то давно, будучи в командировке в Кузнецке, я с интересом прочел, так сказать, на месте действия очерки Александра Бека о русских металлургах. Вот уж не думал встретить в его лице человека, столь глубоко и надежно спрятанного за искусной маской чуть ли не детской наивности. И это при явном уме и доброжелательстве к окружающим. Что это — привычка к осторожности, предусмотрительная защита от возможных ударов судьбы?..
— Кто же это может знать! — попадается на удочку торжествующего Бека Павел Фурманский, слывущий среди нас знатоком военной теории и истории.
— Но давайте помнить о том, что --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (22) »
Книги схожие с «Писательская рота.» по жанру, серии, автору или названию:
Валентин Саввич Пикуль - Букет для Аделины Жанр: Историческая проза Год издания: 1993 |
Екатерина Владимировна Глаголева - Дьявол против кардинала (Роман) Жанр: Историческая проза Год издания: 2007 |