Екатерина Валерьевна Мириманова - Эмигрантка. История преодоления

прокручивала ее в голове.

Впрочем, к четырнадцати годам я похудела. Порой я по-прежнему вспоминала ту мечту, но все реже. И вообще, я уже успела влюбиться в человека на десять лет старше меня. Естественно, безответно. Я работала в рекламном агентстве, и мысли о литературной карьере отошли на второй план, несмотря на то что я постоянно что-то придумывала и записывала в блокнот. Жизнь представлялась мне вполне радужной, но уже через пару лет судьба внесла первые коррективы.

Когда мне было шестнадцать, папа умер от рака, мама вскоре снова вышла замуж и уехала за границу, я рассталась с очередной «любовью всей жизни» и чувствовала себя бесконечно одинокой в этом мире. Помню, я часами слушала песню Мэрайи Кэри «Hero». До сих пор, когда слышу ее, мне делается не по себе. Да, родственники и друзья поддерживали меня… Но по вечерам меня охватывало отчаянье. Мне казалось, будто земля уходит из-под ног. И меня одолевал страх: вдруг это навсегда?

Однако постепенно жизнь наладилась. Незадолго до своего двадцатилетия я вышла замуж в первый раз… в черном коктейльном платье. Что поделаешь? На белое платье моей мечты денег все равно не было. У моего жениха Олега – высокого и симпатичного – работа, конечно, имелась, но зарплату нельзя было назвать впечатляющей. Мои родственники на свадьбе плакали, а его – не приехали. Мы скромно отметили «создание ячейки общества» в грузинском ресторанчике, а на следующий день уехали в свадебное путешествие в Тунис. Уже тогда я понимала, что мы слишком разные и что один из лучших способов проверить, подходит ли тебе мужчина, – провести с ним отпуск. Но я не учла, что делать это желательно до свадьбы. А когда спохватилась, было слишком поздно: мы поженились и вовсю планировали ребенка.

С раннего детства я мечтала о том, что когда-нибудь у меня родится дочка, которую я назову Катей – так же, как зовут меня саму и мою маму. Почему-то я верила, что дочь поможет мне избавиться от одиночества, что она станет тем человеком, который всегда и во всем меня поддержит. Отношения между мной и мамой были довольно сложными, во многом из-за ее отъезда, и мы не виделись уже несколько лет. Но я была убеждена, что у меня и моей дочки все будет иначе.

Уже тогда я понимала, что мы слишком разные и что один из лучших способов проверить, подходит ли тебе мужчина, – провести с ним отпуск. Но я не учла, что делать это желательно до свадьбы.

Осуществить эту мечту мне удалось далеко не сразу. Пришлось потратить более двух лет, пройти несколько курсов гормональной терапии и набрать очень много лишних килограммов. Но впервые взяв дочку на руки, я расплакалась от счастья: отныне рядом со мной всегда будет маленькая частичка меня.

Но вскоре у меня началась тяжелая послеродовая депрессия, а за ней – буквально через полгода после рождения дочки – последовал развод. К тому моменту я сбросила более полусотни кило, и у меня словно выросли крылья.

Я вновь почувствовала вкус к жизни, меня переполняла энергия, как в ранней юности, а муж оставался где-то позади и никак не хотел меня догонять. Да и в дальнейшем я не раз сталкивалась с аналогичной проблемой.

Я люблю расти, я трудоголик и перфекционист. Несмотря на то что все мои мужчины были старше меня, я очень быстро достигала их уровня и перерастала их. Мне хотелось восхищаться своим мужчиной, даже чуточку благоговеть перед ним, пусть это и прозвучит крайне нефеминистично. Но найти такого человека никак не получалось.

Впервые взяв дочку на руки, я расплакалась от счастья: отныне рядом со мной всегда будет маленькая частичка меня.

Я тяжело переживала развод, и дочка тоже. Муж страдал, хотя старался не показывать вида. В итоге мы сошлись во второй раз и даже снова поженились. Почему? Ну у ребенка же должен быть отец! Знаю, причина глупая и деструктивная. Неудивительно, что через несколько лет мы опять развелись, на сей раз окончательно. К тому времени я написала около пяти книг и стала одним из самых известных в России авторов в жанре нехудожественной литературы, но особого восторга в связи с этим не ощущала. Конечно, сначала я страшно гордилась собой и даже питала кое-какие иллюзии насчет своей работы. Но чем дальше, тем меньше их оставалось. А бесконечные «Ах, это же так интересно!» и «До чего же замечательно, наверное, быть писателем!» стали попросту раздражать. Писательский труд такой же, как и любой другой – монотонный, кропотливый и --">