Ирэн Фрэн - Клеопатра

парадом.

Армян, мидийцев и парфян владыкой

всесильным Александра нарекли.

Сирийским, киликийским, финикийским

владыкою был назван Птолемей.

Однако первым был Цезарион —

в одеждах нежно-розового шелка,

украшенный гирляндой гиацинтов,

с двойным узором аметистов и сапфиров

на поясе и с жемчугом на лентах,

увивших ноги стройные его.

Он вознесен был выше младших братьев,

Провозглашен Царем среди Царей.

Разумные александрийцы знали,

что это было только представленье.

Но день был теплым и дышал поэзией,

лазурью ясной небеса сияли,

Гимнасий Александрии по праву

венцом искусства вдохновенного считался,

Цезарион был так красив и так изящен

(сын Клеопатры, Лага славного потомок).

И торопились, и к Гимнасию сбегались,

и криками восторга одобряли

(на греческом, арабском и еврейском)

блестящий тот парад александрийцы,

а знали ведь, что ничего не стоят,

что звук пустой — цари и царства эти.

Но если это так, то осуществима ли была мечта Клеопатры о создании мировой империи по образцу державы Александра, на базе греческой культуры? Думаю, что нет, ибо за пресловутым «греческим универсализмом» царицы стояло лишь желание получать дань с новых территорий (что и подтвердилось, когда Антоний подарил ей земли в Сирии и Палестине). Ирэн Фрэн восхищается желанием Клеопатры основать всемирную империю, но в то же время сама оговаривается, что «… единственная культура, которую она [Клеопатра] признавала, была ее собственная, греческая»; что царица не любила и презирала римскую культуру и что она, «если бы могла, удавила бы всех евреев, какие есть на земле».

Образ бога Диониса, которому Клеопатра придавала столь большое значение, несомненно, должен был привлекать людей (особенно маргинальные группы):

«Дионис есть бог жизни, ибо он живет везде, где что-то течет — вода, вино, сперма, жизненные соки; Дионис — Великий Волосатик, Добрый Дурак… потому что он — господин чаш и пирушек, любви и дружбы, музыки и танцев; веселый постановщик человеческой комедии, бог Мира наизнанку, милостивый ко всем, кто с помощью алкоголя пытается врачевать раны, которые нанесла жизнь; потому что он опрокидывает все вещи, чтобы потом лучше их уравновесить; потому что он — бог в себе и божественная самость; тот, кто завладевает человеком, чтобы его освободить; потому что он примиряет противоположности — день и ночь, смерть и жизнь, мгновение и Вечность, могущество земли и силу света…»

Образ Диониса использовали в своих «играх» и Юлий Цезарь (но не в Риме, а в преимущественно греческой Александрии), и Антоний (в Греции, Малой Азии, Александрии). Однако применительно к политической системе вера в Диониса не предполагает ни обязательств подданных в отношении государя, ни обязательств государя в отношении подданных, поэтому эта вера не могла стать идеологической основой имперской власти. То же можно сказать и относительно других эллинистических культов — например, культов Исиды, земным воплощением которой считала себя Клеопатра, и Сараписа; во всех этих случаях речь идет больше о форме, об оболочке идеологии, нежели о таком ее содержании, которое могло бы сплотить людей.

Цезарь, кажется, первым из римских политиков понял, что образование гигантской империи требует «надежных ориентиров и ферментов единства», и, согласно гипотезе Ирэн Фрэн, попытался «создать, по образцу Рима, но с учетом греческого и египетского опыта, матрицу человеческого общества, достаточно совершенную, чтобы она могла гармонично сочетать в себе множество достижений разных культур». При нем действительно началось массовое основание колоний в провинциях, где было расселено около 80 ООО человек. В невиданных прежде масштабах предоставлялись гражданские права провинциалам, а Предальпийская Галлия и город Гадес в Испании получили права римского гражданства для всего населения. Италийцы и провинциалы отныне могли входить в элитный слой, участвующий в общеримском управлении. Гай Светоний Транквилл пишет, что Цезарь «привлекал к себе и царей и провинции по всему миру: одним он посылал в подарок тысячи пленников, другим отправлял на помощь войска куда угодно и когда угодно, без одобрения сената и народа. Крупнейшие города не только в Италии, Галлии и Испании, но и в Азии и Греции он --">