Николай Михайлович Сухомозский - 10 не ложных реверансов

всяком случае, я не уподобляюсь одному своему коллеге, признающемуся:

- Когда перегорает лампочка в люстре, я быстро, изобретя уважительную причину, испаряюсь из квартиры!

Да, я – не такой. Однако и жена моя – не такая, как все (по крайней мере, большинство). Скажем так, она никогда не ждет, чтобы опереться на крепкую мужскую руку: не существует работы, за какую она не бралась.

Оглядываюсь назад – и сам диву даюсь. А еще – возмущаюсь. Собой! Исповедуя правило «сам, чтобы не быть никому обязанным» я, по сути, заменял супругой кучу тех, кому мог стать должником. Отработав таким же перетаскиванием тяжестей. Увы…

Вот мы вдвоем втаскиваем на второй этаж холодильник «Орск». А вот – туда же – диван белорусского производства. Забегая вперед, скажу: гораздо позже (впоследствии оставили его матери в Пирятине), когда мы поднимали этот «гроб» вместе с соседом Иваном Волыком, он только охнул:

- Коля, он что у вас – свинцовый?!

Кстати, когда эту «тройку» сгружали с МАЗа, я нечаянно уронил кресло на голову супруге.

Весь домашний обиход – тоже на ее плечах. И не потому, что я отказываю в помощи. Ответ всегда один:

- Если после тебя переделывать, то лучше я сама это сделаю.

Монитор, клавиатура моего компьютера благодаря ее неустанным стараниям всегда блестят, как будто пять минут назад прошли предпродажную подготовку.

Вантуз, кухонная вытяжка – тоже в ее ведении.

Надежда не то что туфли свои почистить или ножи наточить – не дает даже рубашку с брюками в шкаф повесить. Или вымыть чашку после того, как она подаст кофе – ни-ни!

А стоило мне в сердца произнести, что обилие вешалок раздражает, как их уже на следующий день было вдвое меньше (лишь бы мне было удобнее).

Реверанс 9. Нелюбимое любимое

(1972-2013 гг.; все города и веси)

Уже на седьмом десятке мои внутренности без объявления войны (а, может, я не услышал – туговат с возрастом стал на одно ухо) оккупировали язвы. И после лежания на стационаре выпала мне без всякой цыганки-гадалки годичная диета. Ну, и насчет поднятия тяжестей предупреждение.

Идем на базар. В пакет, который держу наготове, супруга бросает «товара» килограмма на полтора-два. И больше – ни в какую:

- Остальное – сама понесу. Тебе – нельзя!

Объяснения, что не до такой степени «нельзя», не помогают. Но не это сразило меня буквально наповал.

В этой книге есть главка «10 любимых блюд». Коротко перечислю: жирный борщ, картофель в любом, кроме сырого, виде, салат-оливье, белокочанная капуста, свиные субпродукты, зельц, холодец, грибы. И четыре с лишним десятилетия мы так питались. Причем я не раз говорил друзьям и знакомым, как у нас совпадают гастрономические пристрастия.

Но вот пришла Она – строгая диета язвенника. И перевернула мои представления о вкусной и здоровой пище. Меню теперь включало: овощные супы, овсяную кашу-размазню, тушеные кабачки, печеные сладкие яблоки, белые сорта вчерашнего хлеба, изредка – измельченные макароны и куриные котлеты.

Деваться некуда: начал постепенно втягиваться. И стал замечать, что жена тоже ест ту же «гадость». Сказал ей об этом. Порекомендовав сварить себе отдельно густого наваристого борщеца, не пренебрегая при этом зельцем. И услышал в ответ: она ни того, ни другого никогда особо не любила.

- Но ведь всю жизнь… с таким аппетитом…

- Да. Ведь тебе нравилось. Ну, а я – за компанию.

Перебрали все мои любимые яства. И оказалось: лишь от шашлыка – однозначно да от грибов - с небольшой натяжкой супруга ловила пищевой кайф. То есть употребляла в пищу не те блюда, которые нравились ей, а которые предпочитал я.

Что тут скажешь? Только слюну сглотнешь. Горькую…

Реверанс 10. И жена, и любовница, и…

(1972-2013 гг.; все города и веси)

Многословным тут я не буду. И ограничусь одной известной фразой: вторая половина была мне и

женой, и любовницей, и сестрой, и братом, и другом.

--">