Петр Михайлович Спирихин - Пустозерск моего детства

Нижнепечорья.

Результатом этой работы стали большие интересные очерки "Пустозерск в 19-м и 20-м веке", "Откуда пошла Великая Виска", "Пустозерцы на защите Отечества" и "Ему было семнадцать", печатавшиеся в окружной газете "Няръяна вындер" в 1989–1990 гг.

Детство Петра Михайловича пришлось на 20-30-е годы двадцатого века и совпало с последними десятилетиями существования древнего Пустозерска. Новая его работа — очерк "Пустозерск моего детства", продолжая тему, существенно отличается от прежних. Ее основа не документ, а память сердца, чувство душевной теплоты и любви — самое ценное отцовское наследство, остающееся в душе каждого человека на всю жизнь, как связующее звено поколений.

Людмила Корепанова

Пустозерск моего детства

Пустозерск двадцатых годов — это не город, а обычная, к тому же сравнительно небольшая северная деревня, насчитывающая 25–30 жилых домов и около сорока нежилых построек. Хозяйственные книги тех лет регистрируют 40 — 45 хозяйств, да постоянных жителей в пределах от 180 до 240 человек. К примеру, на 1 января 1918 года в Пустозерске проживало 45 семей, общим счетом около 200 человек. В списке населенных мест Архангельской губернии на 1 мая 1922 года в Пустозерске — 39 дворов и 239 жителей (104 мужчины и 135 женщин). Это, наверное, самый высокий за все годы показатель количества жителей села, в то время еще центра Пустозерской волости.

На 1 января 1928 года число жителей уменьшилось до 183 человек (77 мужчин и 106 женщин). Соответственно поубавилось и строений: жилых построек, по данным волостного статистического отчета, сохранилось 24, нежилых- 37. Однако в Нижнепечоръе все продолжали называть Пустозерск Городком, а его жителей — горожанами.

До лета 1924 года Пустозерск — административный центр Пустозерской волости, где проводились первые съезды Советов волости и находился волостной исполнительный комитет, центральный орган Советской власти Нижнепечорья. В августе 1924 года волостным центром стало с. Великовисочное, а Городок - центром Пустозерского сельсовета. В 1928 году центр сельсовета переместили в с. Оксино, и Пустозерск перешел в разряд третьестепенных населенных пунктов.

О былом величии Городка свидетельствовали лишь большое здание бывшего волостного правления и — истинное украшение села — Преображенская церковь с колокольней и пятью куполами. Её обшитые досками и покрашенные белой краской стены, железная кровля, высокая, тоже окрашенная, ограда с парадными воротами виднелись далеко вокруг. Построенная в 1837 году на каменном фундаменте, из отборного леса, преимущественно лиственничного, она прекрасно сохранилась. Церковь действовала до начала 30-х годов. В 1938-39 годах теплую, зимнюю ее половину переоборудовали под школу, а в 50-х — под интернат для престарелых и инвалидов. На местах других четырех бывших пустозерских церквей до начала 30-х годов еще стояли кресты, обнесенные хорошими оградками.

Службы в Преображенской церкви проходили при значительном количестве прихожан, в особенности в большие религиозные праздники Рождество, Пасха, Большая Парасковея. В такие дни в церковь приезжали и устьяне, а на Большую Парасковею — из многих других селений Нижнепечорья. Всегда хватало желающих, в том числе и детворы, посмотреть на церковный обряд венчания. Вообще сама свадьба, особенно известных людей, представляла собой значительное событие. К церкви подъезжал кортеж повозок с колокольчиками, с разукрашенной лентами упряжью. В первой, самой нарядной повозке находились жених и невеста, и в эту повозку впрягалась наиболее рысистая лошадь. Зрелище впечатляющее!

И все же не могу назвать пустозерцев тех лет людьми очень набожными. Старики особая статья. Могу судить по моим родителям и соседям. Никогда не видел, чтобы отец или мать крестились перед обедом или ужином, вообще не видел их дома молящимися, зато с любопытством подслушивал и подглядывал, как творили молитву бабушка и дедушка. Когда происходило что-нибуць неприятное, например, дождь во время гребли или метки сена, то в адрес бога слыхал от мужиков далеко не лестные выражения. Но помню, что, отправляясь на промысел к морю, отец всегда брал с собой небольшую иконку.

Мои земляки непременно вспоминали о Боге и обращались к нему за помощью в особо опасные минуты жизни. Мне навсегда запомнилось, как весной 1927 (или 1928) года несколько женщин поехали на большой лодке в верхний кут Городецкого озера, в так --">