Библиотека knigago >> Документальная литература >> Биографии и Мемуары >> Дневник Штукатурова


"Демоническая женщина" Тэффи - это коллекция остроумных и проницательных рассказов, исследующих забавные и причудливые аспекты человеческой природы, особенно женской. В этом сборнике представлены разнообразные персонажи, от наивных молодых девушек влюбляющихся в первого попавшегося, до коварных соблазнительниц, замышляющих планы мести. С неизменным юмором Тэффи высмеивает абсурдность человеческих желаний и недостатков. Особое внимание в рассказах уделяется роли женщин в обществе....

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА

Нянька. Меня воспитывал серийный убийца. Дженнифер Джордан
- Нянька. Меня воспитывал серийный убийца

Жанр: Триллер

Год издания: 2022

Серия: tok. true crime story. Главный документальный триллер года

Унтер-офицер Штукатуров - Дневник Штукатурова

Дневник Штукатурова
Книга - Дневник Штукатурова.  Унтер-офицер Штукатуров  - прочитать полностью в библиотеке КнигаГо
Название:
Дневник Штукатурова
Унтер-офицер Штукатуров

Жанр:

Биографии и Мемуары

Изадано в серии:

неизвестно

Издательство:

неизвестно

Год издания:

-

ISBN:

неизвестно

Отзывы:

Комментировать

Рейтинг:

Поделись книгой с друзьями!

Помощь сайту: донат на оплату сервера

Краткое содержание книги "Дневник Штукатурова"

Существенный интерес дневника младшего унтер-офицера Штукатурова заключается не в запечатленных в дневнике фактах, а в том, как в дневнике обрисовывается личность и характер его автора. Штукатуров – лучший боец, которого выдвинул в великой войне русский народ: он добровольно и сознательно отдает свою жизнь за государственные идеалы – и горько усмехается, отмечая столкновения с будничной действительностью, с героями тыла и чернильными душами, которые неизбежны на его пути полного самоотвержения. Убитый 16 декабря 1915 г., Штукатуров – солдат старого порядка, безтрепетно исполняющий все получаемые приказания; но дневник его открывает нам душу этого старого, молчаливого и послушного строя русских людей. Как ошибались те начальники, которые считали его бездушным, нерассуждающим, как заблуждались наши западные союзники, рисовавшие себе русскую армию, как холодную машину, как огромный каток или паровой пресс, наваливающийся с востока на Германию. Оторванные укладом жизни от своих офицеров, головы русских солдат напряженно и самостоятельно работают. Острой и беспощадной критике подвергается каждое действие, каждое слово его вождей В холодные осенние ночи, мучаясь от полученного на войне ревматизма, просыпается Штукатуров, кипятит котелок и заносит в свой дневник наблюдения, впечатления, критические замечания – иногда несправедливые, раздраженные, но всегда свидетельствующие об очень широком его интересе к жизни и к событиям войны, об очень высоком и благородном полете его мысли.Ход русской жизни за 60 лет, истекших со времен осады Севастополя, сильно изменил тип русского солдата. Прежде всего нас поражает его необыкновенно богатое внутреннее развитие. Штукатуров – родом из окрестностей Гжатска, где у него сохранилось крестьянское хозяйство, которое он содержал и развивал на заработок от «каторжного» труда на Путиловском заводе. Жизнь крестьянина-рабочего, постоянные смены городских и сельских впечатлений, частые путешествия на отхожие промыслы, – все это создает у русского человека новую психологию, дает ему богатые впечатления, будит в нем духовную жизнь и создает пропасть между ним и западно-европейским крестьянином, приросшим, как кораловый полип, к своему клочку земли. Штукатуров прежде всего – горд, горд и своим подвигом, и обширностью своего государства, и своим Путиловским заводом; весточка о том, что завод за время войны вырос и производительность его удесятерилась, дала Штукатурову на походе несколько счастливых часов. Штукатурова, как образцового солдата, никто не обижал – но при нем били другого солдата, и Штукатуров горько обижен за другого человека, за равноправного ему товарища по строю.При отступлении от Карпат весной 1915 года, Штукатуров был ранен и подлечившись, отправился на излечение домой. В родном селе осталась, вероятно, первая половина его дневника, описывающая прибытие по мобилизации в Фридрихсгам, зачисление в 6 финлянск. стрелк. полк, бои в Августовских лесах, Восточной Пруссии и Карпатах1. Печатаемый дневник охватывает вторичное возвращение Штукатурова в полк, тяжелый отход от Вилькомира и Вильны к Молодечно. Передышку в Херсоне и выступление для зимней атаки австрийского фронта на Стрыпе. На убитом в первой день атаки Штукатурове был найден дневник и открытка к жене, с лаконическим текстом: «я убит сего числа». – Дневник печатается с текста, списанного с оригинала начальн. конно-развед. команды. 6 финл. Стр. полка А. И. Красовским, и снабжен примечаниями бывшего командира полка, который, несмотря на все постигшие нас незадачи, горд сознанием, что ему пришлось командовать такими солдатами, как Штукатуров.

Читаем онлайн "Дневник Штукатурова". [Страница - 2]

все это хотелось смотреть и целовать без конца.

Вечером пришла своячница Матреша и стала звать к себе в гости. Время было уже позднее, а мне завтра нужно было рано вставать, и потому мне не хотелось идти, но жена стала настаивать, и я пошел. Было совсем темно. Когда немного закусили у Матреши, я простился. Начались по обыкновению слезы и сетования, но я крепился и удержался от слез. На завтра решили ехать рано, когда погонят скотину в поле. Ночью жена плакала, но я, как мог, старался утешить ее, пускаясь в некоторого рода философию. Проснулся в два часа ночи и стал собираться. Грустно делалось на душе при мысли, чго все эти дорогие лица, быть-может, вижу в последний раз. Поставили самовар, приготовили яичницу со свининой, но есть ничего не хотелось. Разбудили дочурок. Я попросил мать благословить меня. Пошли слезы и причитания как жены, так и

матери.

Сам по себе я не стал бы плакать, но не могу смотреть на слезы других, в особенности дорогих, близких сердцу людей. Тщетно хотел я удержаться от слез, нервы не выдержии и я заплакал.. Мать, плача, благословила меня иконой св. Николая Чудотворца, с которой я не расставался на войне. Я, в свою очередь, благословил своих деток иконой Пресвятой Богородицы. Жена так расплакалась, что не знал, что делать, чтобы она успокоилась.

Дети подняли громкий плач.

Провожать меня вышли соседи и родные. Общими усилиями удалось уговорить жену и она немного успокоилась. Я поторопился уйти из избы к сараю, где ожидала нас запряженная лошадь. Здесь, еще раз простившись со своей дорогой старушкой-мамашей и милыми детками: Катей, Верой и маленьким глупым Павлушей, я сел на телегу, и мы с женой тронулись в путь. В'ехав на гору, я несколько раз оборачивался и смотрел на деревья и свой дом, и стоявших еще на месте мщых сердцу людей. [135]

Погода хмурилась и накрапывал дождь. Я накрылся взятой на всякий случай своей никуда негодной шинелью.

Когда строения деревни стали исчезать за горой и мы миновали свое поле, то я еще раз посмотрел на все это. Ехать было хорошо: не было пыли и грязи, дождь перестал накрапывать. В Самуйлове я решил сходить на могилку отца и с прахом его проститься. Жена тихо поехала по дороге, я пошел на кладбище, где, преклонив колена, помолился за упокой его души, а также попросил его благословения на мой дальнейший опасный путь.

Выехав за деревню Бурино, я хотел накрыться шинелью, но оказалось, что шинель мы утеряли. Приехали в город к 10 час. утра. Одна соседка поручила мне отправить посылку ее мужу в Германию, где он был в плену. Я остановил лошадь у здания почты и пошел туда, думая что, народу там немного, то там оказалось очень много публики. Соседка уверяла, что в почте адрес напишут без затруднений и просьб, но оказалось, что никто даже за деньги не написал адреса. Что тут делать. Одна женщина сказала, что против собора в белом доме живет некая госпожа, которая пишет адреса. Действительно, там меня встретила пожилая дама, которая очень предупредительно написала мне бланк и на посылке. Я видел, что за труды ей посетители платили и потому хотел дать и сам 20 коп., но она категорически отмазалась, заявив, что с военных она денег не берет. Мне оставалось только поблагодарить ее, что я и сделал.

Пришел на почту, где ждал очереди часа два, потом мы поехали к вокзалу, где я спросил, во сколько часов идет поезд в Москву. Попили в буфете чай. Поезд сильно опоздал и когда подошел, оказалось, что на него не выдают билетов. Коменданта в Гжатске не оказалось и мне приходилось опять ехать на заячьих правах. Раздумывать было некогда, и я без билета сел в вагон, простившись с женой. Я думал, что на ближайшей станции меня потянут к жандарму, но оказалось, что добрая кондукторская бригада не сказала ни единого укоризненного слова. И так я добрался до Москвы. Трамваем доехал до Казанского вокзала, где узнал, что поезд идет часов в 12 ночи. Я стал ожидать, при чем попил чаю, который отпускался от Красного Креста бесплатно. Чтобы не покупать билет на платформу, хотел купить в кассе билет на ближайшую станцию, но оказалось, что на близкое расстояние билетов не дают. Чтобы воспользоваться своим бланком, я должен был итти к коменданту, но в комендатском управлении занятий уже не было. Контролер посоветовал пойти к писарю комендантского управления, думая, что писаря что-нибудь посоветуют. [136] Однако, когда я объяснил писарю в чем дело, то он на меня посмотрел с таким пренебрежением и величием, как будто я не смел --">

Оставить комментарий:


Ваш e-mail является приватным и не будет опубликован в комментарии.