Иван Антонович Ефремов - Великое кольцо будущего (интервью)

очевидна, что закрывать глаза на нее становится не так-то легко. Подсчитано: самый добросовестный, самый усидчивый человек не сможет прочесть за всю свою сознательную жизнь свыше 1012 тысяч книг. Нечего и говорить, что ежегодные 200 тысяч печатных работ по химии, 90 тысяч по физике, около 120 тысяч по биологии совершенно неодолимая для простого смертного система получения и хранения информации. Получается, что люди строят некую вавилонскую башню, и чем выше поднимаются ее этажи, тем она расходится все шире и шире.

Конструкция современной науки представляет собой перевернутый конус, балансирующий на вершине. А это, как известно, чрезвычайно неустойчивое сооружение.

И оно очень скоро рухнет, если человечество не научится не только углубляться в детали вещей, но и обобщать информацию какими-то новыми методами.

— ВЫ СКАЗАЛИ: ВАВИЛОНСКАЯ БАШНЯ ИНФОРМАЦИИ УЖЕ ПОДПИРАЕТ СЕДЬМОЕ НЕБО. ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ О ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ПОСЛЕДСТВИЯХ ЭТОГО НЕПРЕРЫВНОГО РОСТА?

— Я не открою ничего нового, если повторю: мир издревле противоречив. Но в XX веке эти противоречия разрастаются подобно цепной реакции. Растут ритм, динамика жизни, темпы информации, науки — прерывистый пульс планеты учащается. В этом стремительном поле всеобщей спешки многие проблемы очень часто оборачиваются для нас совсем не тем, чем они представлялись поначалу. Возьмем такую проблему, как, скажем, борьба с инфарктами, которые американцы назвали «убийцей № 1». Лечение их, конечно, дело первостепенной важности. Однако врачи недаром говорят, что гораздо проще, устранить причину заболевания, чем Тратить силы и средства на лечение. С этой гуманной точки зрения давайте посмотрим на «убийцу № 1» как на производную городского существования, как на зло сидячего образа жизни с большими нервными и физическими нагрузками. Эти стремительные перепады ритмов, эти заботы и треволнения, эти бесконечные изнуряющие рывки, чутко воспринимаемые нетренированным сердцем, — вот главная причина огромного количества заболеваний.

Выход один: только упорядочение физического развития может вообще снять необходимость проникать внутрь человеческой оболочки со скальпелем в руках, осушить реку лекарств, ежедневно выпиваемых на земном шаре. Конечно, я не противник лекарственных снадобий.

Я сам ученый, естествоиспытатель, но говорю слова о гуманности с некоторой горечью за нынешнее состояние дел в медицинской науке.

Современная медицина все более и более становится, если хотите, спортивными гонками. Вытащить из когтей смерти задыхающегося пациента, бросить огромную клинику на эту, вне всякого сомнения уникальную, операцию, заведомо ИДТИ на сенсацию, удивить мир — разве так не бывает в медицинской науке? А тем временем тысячи, десятки тысяч людей где-нибудь в Индии страдают обыкновенной трахомой, умирают от… обыкновенного аппендицита. Потому что операцию, как якобы весьма легкую, пустяковую, поручили студенту.

Разумеется, это единичный, из ряда вон выходящий случай, но и он говорит о многом Гуманность медицины в будущем должна быть связана прежде всего с психологией больного, с охраной человеческого достоинства, сознания и подсознания.

Заботится ли медицина о чистоте психологической атмосферы?

— ЧТО, НА ВАШ ВЗГЛЯД, ГЛАВНОЕ В ПРОБЛЕМЕ «ЧЕЛОВЕК И МЕДИЦИНА»? КАКАЯ ДОЛЖНА БЫТЬ МЕДИЦИНА В БУДУЩЕМ?

— Бесконечно более гуманной. Человек заболел. Его раздирают боли, он мучается, какие-то фантасмагорические видения сотрясают его воспаленное воображение. Приезжает врач к больному, его хватают, швыряют на носилки, и вот уже завывающее механическое приспособление везет его в больницу. В больницу, в душную палату, к неумолимым процедурам, к лекарствам, к кличке «больной», которая отныне будет срываться с губ медсестры и с уст почтенного доктора: «Осторожней, больной!», «Разденьтесь догола, больной!», «Наклонитесь, больной!» А между тем больной чрезвычайно застенчив, ему мучительно стыдно раздеваться на виду у всей палаты, где в левом углу старик грызет сухарь, а в правом мужчина корчится на «судне»…

Вы думаете, такого рода психологическое унижение пройдет для него бесследно? Не тут-то было.

Он замкнется в себе, ожесточится, и нелегко будет вывести его из состояния душевной депрессии.

Вот он лежит на своей кровати, слушает динамик, хрипящий весь день, глотает лекарства. А ведь вполне возможно, что гораздо важнее поддержать его силы в --">