Джеймс Коми - Русский след Трампа. Директор ФБР свидетельствует

результатов выборов 2016. Грег еще не так долго был частью Бюро, так что я волновался, что эти безумие и стресс могут подействовать на него. Я был наполовину уверен, что он распахнет дверь «Субурбан» и пустится наутек в сторону холмов. Будучи моложе, еще с малым числом появлений за свидетельским столом в Конгрессе, я мог бы подумывать о том же. Посмотрев на него, я предположил, что он думает о том же, о чем и я: «Как я здесь очутился?».

Я видел эту обеспокоенность на лице Брауэра, так что нарушил молчание.

— КАК ЖЕ ЭТО КРУТО, — громко произнес я так, что, несомненно, привлек внимание агентов на передних сиденьях.

Брауэр посмотрел на меня.

— Мы в ДЕРЬМЕ, — сказал я.

Теперь он выглядел удивленным. Директор ФБР только что произнес «дерьмо»?

Угу, произнес.

«Мы по пояс в дерьме», — добавил я с преувеличенной улыбкой, показав руками как глубоко. — «Где еще ты хотел бы быть?» — перефразируя Шекспира, речь на день святого Криспиана, я добавил: «Этой ночью люди в Англии в кровати хотели бы оказаться здесь».

Он рассмеялся и ощутимо приободрился. Я тоже повеселел. Хотя я уверен, что мысль выпрыгнуть из несущейся машины все еще приходила Грегу на ум, напряжение спало. Мы вместе вздохнули. Мгновение мы были двумя путешественниками. Все должно было быть хорошо.

Затем этот миг прошел, и мы подъехали к Капитолию США, чтобы говорить о Путине, Трампе, голословных утверждениях о сговоре и секретных досье, и кто знает, о чем еще. Это был просто еще один напряженный момент в том, что являлось одним из самых безумных, наиболее последовательных и даже образовательных периодов в моей жизни, и некоторые могут сказать, в жизни страны.

И неоднократно я ловил себя на том, что задавал себе один и тот же вопрос: как, черт возьми, я здесь оказался?

Глава 1 Жизнь

Жизнь начинается со лжи.

В 1992 году я был помощником прокурора США в Нью-Йорке, и это были слова, которые я услышал от старшего члена одного из самых печально известных преступных кланов в Соединенных Штатах.

Сальваторе «Сэмми Бык» Гравано был самым высокопоставленным американским гангстером, когда-либо становившимся федеральным осведомителем. Он переметнулся, чтобы избежать пожизненного заключения в тюрьме, а также потому, что услышал правительственные записи, на которых его босс, Джон Готти говорил о нем плохие вещи у него за спиной. Теперь арестованный нами Гравано посвящал меня в правила мафиозной жизни.

Членство в Коза Ностра — «наше дело» — становится официальным лишь после клятвы, произнесенной перед боссом, «смотрящим» и консильери семейства. После этой церемонии преступник станет известен как «сделанный». Первым вопросом тайного посвящения было: «Ты знаешь, зачем ты здесь?». Избранный должен был ответить: «нет», несмотря на тот факт, пояснил Гравано, что лишь идиот не поймет, для чего лидеры семейства собрались вместе с ним в подвале одного из ночных клубов.

Почти на два десятилетия лидеры американской мафии заключили соглашение не принимать новых членов. В 1957 году они «закрыли книги» — термин, отражающий, что в этом процессе используется фактический обмен бумагами, в которых содержатся клички и настоящие имена их членов, среди семейств мафии — из-за серьезной озабоченности контролем качества и проникновением информаторов. Но в 1976 году они договорились, что каждая семья может принять десять новых членов, а затем книги снова будут закрыты, и новые члены допускаются лишь для замены умерших. Для каждого семейства эти десять были самыми закоренелыми звездными гангстерами, которых замораживали годами. Гравано пришел в мафию как часть этого «высшего класса».

Принятие десяти новых членов после столь долгого закрытия очевидно легло бременем на преступное сообщество. В типичной церемонии посвящения ожидается, что новичок будет держать в сложенных в виде чаши руках горящее изображение католического святого, окрашенное кровью, капающей из его указательного пальца, и продекламирует: «Пусть моя душа сгорит, как этот святой, если я когда-либо предам Коза Ностру». Гравано вспомнил, что когда они дошли до драматического заключения его церемонии, ему пришлось произнести эти слова, держа взамен горящую пропитанную кровью бумажную салфетку. Семья Гамбино не позаботилась обеспечить достаточное количество портретов святых для сжигания.

Церемония посвящения Гравано не только началась со лжи, ею она и --">