Олег Евгеньевич Царьков - Чако, 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том I

ксерофитовых колючих кустарников и невысоких деревьев: акаций, альгарробо и других, чередующихся с солончаками и болотами. Особенностью ландшафта внутренних районов Чако являются открытые пространства, поросшие жесткими злаками, – каньяды и рощи среди них – исла. Наличие каньяд объясняется не только составом почвы, но и близостью воды. Как правило, более пышная растительность исла, выдает близость подпочвенных вод. По своему происхождению исла родственна флоридскому хэммоку, и представляет собой своеобразный оазис в зарослях ксерофитов. В исле, как правило, находится один или несколько источников пресной воды. Некоторые каньяды тянутся на десятки километров и достигают ширины от сотни метров до десятков километров. Из-за небольшого наклона на юго-восток каньяды летом превращаются в болота, медленно стекающие в Пилькомайо или Парагвай.

С военной точки зрения значительная часть Чако-Бореаль представляла собой закрытую местность и являлась очень сложным театром военных действий. Один из сподвижников Че Гевары, Вильегас так охарактеризовал эту местность:

«… Попробуйте представить себе, что из себя представляют те места: местность с очень неровным рельефом, сплошные зигзаги и холмы, соединяющиеся между собой таким образом, что, хотя мы находились всего лишь в 300, 400 или 500 метрах друг от друга, но не имели возможности разглядеть с одной позиции, что происходило на соседней…»

Пересеченность местности возрастает по мере продвижения от долины реки Парагвай в сторону Анд. Единственным более или менее удобным полем боя при таком характере ландшафта были канъяды, становившиеся удобным рубежом для обороны, а ислас превращались в своеобразные опорные пункты. Вследствие труднопроходимой местности важную роль стали играть прорубаемые войсками дороги и тропы, которые позволяли осуществлять им хоть какой-то маневр на местности. Дороги в Чако (терраплен) представляют собой небольшую полусферическую насыпь, огороженную с двух сторон канавами. Это делается для того, чтобы в дождливый сезон вода быстрее стекала в канавы. В этот период она проходима только для грузовых автомобилей и двухколесных парагвайских повозок. Даже такие «дороги» в Чако требуют ухода, поскольку через два-три года могут разрушиться и зарасти кустарником. Далее к северу, в более засушливой местности дороги ухудшаются. В период засухи терраплен рассыпается, превращаясь в пыль, а выбоины, оставляемые тяжелым транспортом, за два-три месяца могут привести трассу в негодность. Поэтому дороги в Чако нуждаются в постоянном ремонте. В предгорьях Анд возможности скрытного маневра резко возрастали, благодаря изменению характера растительности. Вместе с тем наличие каньонов и оврагов вызывало значительные проблемы для войск, незнакомых с местностью. Таким образом, быстрое продвижение по чакским дебрям крупных масс войск было практически невозможно

Основным богатством растительного мира Чако, помимо пастбищ, является дерево квебрахо, кора которого служит сырьем для добычи дубильного экстракта – танина. Красная древесина квебрахо чрезвычайно тверда и немногим уступает железу. Quebrar – на местном диалекте испанского означает “ломать”, а hacha – «топор». Когда в 1947 году в Буэнос-Айресе меняли деревянную мостовую на каменную, ее торцы носили незначительные следы износа, хотя по ним за сотню лет проехали миллионы экипажей. Шпалы на железных дорогах Аргентины и Парагвая никогда не меняются по той же причине – они сделаны из древесины квебрахо (произносится как кебрачо). Для рубки этих деревьев необходима специальная сталь – простой топор быстро тупится. Кроме своей большой прочности квебрахо обладает другим свойством – оно чрезвычайно тяжело и не годится для постройки судов, хотя практически не гниет. Тридцатитонная железнодорожная платформа может принять только 3-4 бревна этой породы.

Помимо физико-географических факторов, затрудняющих освоение Чако, к ним добавились экономико-демографические. Аборигены Чако – дюжина племен, наиболее многочисленными из которых являются тоба, нивакле, ленгва, упоминаются еще австрийским иезуитом Мартином Добрицхоффером. Большинство из них переселилось в негостеприимный край под давлением испанцев. Как и ныне они кочуют по Чако, промышляя охотой, и разбивают свои стойбища у водных источников и на окраинах парагвайских и боливийских поселений и

--">