Линда Лаел Миллер - Лили и майор

практически все книги из библиотеки и заставила Калеба описать ей всю свою жизнь до мельчайших подробностей. Большую часть дня он проводил в деловых районах города, но к закату уже возвращался домой и превращался в самого заботливого и любящего мужа, какого только можно представить.

Лили навещала пустовавший дом ее матери по меньшей мере два раза в неделю, делая это в обществе Лоретты, их горничной, но по-прежнему напрасно.

И вот пришел декабрь с его холодными ветрами и снегопадами. Лили гуляла у себя в саду, веселилась и перебрасывалась с Калебом снежками, когда почувствовала первые схватки.

Она вскрикнула и уселась на снег, и Калеб тотчас оказался рядом.

Доктор Бранском прибыл почти через час. Как он и предсказывал, роды у Лили были длительными и тяжелыми, но, несмотря на это, еще до полуночи на свет Божий явился Джосс Руперт Холидей. Он весил целых девять фунтов [То есть около 3 кг 800 г.] и яростно вопил.

- У меня ведь будут еще дети, правда? - требовательно осведомилась Лили у доктора. Даже после всех мучений, связанных с первыми родами, она горела желанием нарожать Калебу новых детей. Причем много.

- Не вижу, почему бы им не быть, - важно подтвердил доктор Бранском. Вымыв руки, он написал свидетельство о рождении, оделся и уехал восвояси.

Калеб унес своего сына в другую комнату, чтобы его выкупали, а когда вернулся с орущим свертком в руках, его физиономия так и сияла от счастья.

- Орет, как сто чертей, правда?

- Ты бы на его месте тоже орал, если б тебя так долго рожали. Несмотря на усталость, Лили нашла в себе силы для шутки.

- Я люблю вас, миссис Холидей, - сообщил Калеб, целуя Лили в лоб и кладя младенца рядом с ней, - но я подумал, что, может быть, нам стоит остановиться на нашем Джоссе?

- Ох, нет, - решительно покачала головой Лили. - Я хочу иметь еще детей, и я их рожу. Док Линдсей, может быть, и старый коновал, но, мне кажется, что он справится с моими следующими родами, Малютка Джосс орал по-прежнему, и Лили взяла его и дала ему грудь. Хотя молока в ней быть еще не могло, судя по всему, младенца вполне утешила возможность сосать, и Лили улыбнулась.

***

Как только Лили достаточно оправилась, чтобы подняться с постели, она возобновила регулярные посещения материнского дома. Каждый день она упорно стучала в двери этого дома и всех домов в округе и каждый день ничего не могла добиться. А ведь через пару недель им будет пора возвращаться к себе на ферму и здешние поиски придется оставить. Она разрывалась между любовью к своей земле и тем, что только здесь, в Чикаго, оставалась последняя надежда найти сестер.

И вот третьего марта 1879 года ей впервые улыбнулась фортуна. Она только было потянулась к знакомой ручке дверного молотка, как в запримеченное ею до этого распахнутое окно полились звуки рояля, игравшего ту самую песенку, которую так чудесно распевали когда-то все три сестры.

Сердце замерло у нее в груди. Лили не стала стучать и повернула дверную ручку. Через мгновение она уже шла, не чуя под собой ног, через переднюю, и навстречу ей неслись знакомые аккорды.

А им вторил чистый, звонкий голосок:

Цветочки цветут на лужайке.

Все трое так любят друг друга

Маргаритка, и роза, и лилия...

--">