Азалия Мова - На пятом этаже

Колясик.

— А ты что считаешь? — подшучивая, сказал Витька.

Колясик смутился и замолчал. Вдруг Петька подорвался и побежал, крикнув:

— Кто последний, тот свинья.

Витька и Коля не остались в сторону и приняли участие в соревновательной игре. Они каждый в свою меру быстроты неслись к вершине холма. Первым прибежал Петька, вторым-Витька, а последним оказался Колясик.

— Я победил, — воскликнул Петька.

— Ты жульничал, — раздраженно сказал Витька, — ты побежал раньше нас.

— Да, — запыхавшись, сказал Колясик.

— Ой, ладно вам, нытики, давайте быстрей в воду.

Мальчишки, недолго думая сняли штаны и футболки, сиганули в воду. Витька первым зашел в воду по пояс и обернулся к Колясику, который бежал следом, обрызгал его водой. Коля лишь успел прикрыть лицо руками, завизжал детским голосом:

— НЕТ, ХОЛОДНО.

Колясик побежал по дну карьера подальше от Витьки. Пока Витька отвлекся на Колясика, к нему подкрался Петька и окатил водой. Витька обернулся, не ожидая такого удара. Он направился к Петьке со словами:

— Ах, ты крыса!

Мальчишки весело бегали друг за другом, брызгая друг на друга. Солнце клонилось к земле, мальчишки, уставшие водными играми, сели на берег и наслаждались концом дня в одиночестве. Обессиленные они наблюдали за пожелтевшим небом.

— Знаете, что, пацаны, я вот думал, когда школу закончим, куда мы все разойдемся? — спросил Витька, глядя вдаль.

— Я пойду по стопам отца, стану врачом, — сказал Колясик, — только не знаю на какого именно.

— А ты сам хочешь на врача или родители заставляют?

— Да вроде как сам.

— А я бы вообще уехал в Москву, посмотреть какая она, златоглавая Москва.

— Это верно.

— А давайте после школы также дружить? — спросил Витька.

— Да, конечно, куда мы денемся, — иронично воскликнул Петька.

— Так тихо, — сказал Петька, закрыв глаза, — хорошо.

Они посидели ещё немного, но Витька нарушил идиллию, сказав:

— Пора уже, ещё уроки делать.

Мальчишки согласились. Они вышли из воды, оделись и отправились домой, разбрызгивая воду с волос друг на друга и смеясь. Они незаметно дошли до переулка, где обычно Петька прощался с друзьями. Они шли налево, а он-направо. Уже стемнело. Петька думал, как мать наругает его и за то, что поздно пришел, и за то, что довел Сычиху, но ему не было страшно: отца ведь дома не было, он сейчас на недельной смене, приедет через три дня, а значит, пока можно и пошкодить, а потом неделю он будет примерным сыном.

Его мысли рассеялись, когда он проходил мимо обычного пятиэтажного дома. Он по привычке зашел в старенький двор, затем по привычке он остановился и сел на низенький забор, высоко вскинув голову, чтобы посмотреть в окно на пятом этаже, и возможно увидеть её (иногда ему удавалось, когда она закрывала окно). Мимо проходила бабушка с первого подъезда (с её подъезда), которая постоянно наблюдала за Петькой, который всегда под вечер сидел на этом заборчике, она всегда говорила, что-то такое: “Прохоров, тебе что тут медом намазано?“ или “Прохоров, я сейчас твоей матери позвоню, чтоб знала, где сын шляется” или “Прохоров, тебя что дома не ждут?” И сейчас не было исключения, однако что-то изменилось в этом случае.

Бабушка подошла ближе к Петьке, мягко сказав:

— Прохоров, ты бы шел домой, мать, наверно, ждет, скучает, одна же дома.

— Не могу, Нина Васильевна, сила меня какая-то держит, — сказав и улыбнувшись, Петька уперся руками в забор, делая вид, что не может встать.

— Тьфу на тебя, — бабушка быстро ушла от мальчишки и зашла в подъезд.

Петька смотрел ей вслед и, когда захлопнулась дверь подъезда, он подумал:”Может и вправду сила какая-то держит”. Он, снова вскинув голову, глупо заулыбался. Лучи солнца опустили на листики деревьев, мимо проходили дети, женщины, мужчины, но они его не интересовали, как и он их. Они бежали домой, заняться новыми заботами, а для него словно мир остановился. Есть только он и это обычный серый пятиэтажный дом, в котором размещается множество одинаковых окон, но одно было особенным, в нем жила особенная девочка. И какое может быть дело Пете до людей, монотонно идущих куда-то вдаль, а там наверху Она. Она так далека от этих людей и от самого Пети, кажется, выше нет на свете высоты. А тем временем стало уже совсем темно. Людей, проходящих мимо, становилось все меньше и меньше, зажглись фонари, стало слишком тихо, лишь слышно легкий шелест листочков. Мимо прошел --">